В 25 км от древнего города Рыльска, в центре села Большегнеушево Курской области, расположился вдоль берега речки Амоньки женский монастырь во имя Казанской иконы Божьей Матери.
 
История образования монастыря и проста и удивительна.
     В 1827 году, на месте сегодняшней обители, была отстроена и освящена во имя Казанской иконы Божией Матери добротная высокая деревянная церковь. За церковью числились две десятины земли. Из архива Санкт-Петербурга получили дополнение, что здесь при храме действовала воскресная школа. Казанская церковь простояла до 1926 года, когда, по распоряжению местных властей, была частично разрушена и перестроена под здание сельской школы. В годы Великой Отечественной войны во время оккупации немцев служила и штабом, и столовой, и конюшней. После войны вновь стала сельской школой.
    В 1992 году в селе Большегнеушево была построена новая школа, а здание старой школы передано Курской епархии под храм.
   В 1996 году архимандрит Ипполит (Халин), настоятель Рыльского Свято-Никольского мужского монастыря, обратился в Курскую епархию о разрешении реконструировать здание школы для приходского храма и организовать на этом месте женский скит. Получив благословение правящего архиерея, митрополита Иувеналия (Тарасова), батюшка Ипполит вместе с первыми насельницами скита, при активной поддержке благодетелей и паломников, уповая на милость Божией Матери, взялись за восстановительные работы. И в короткий срок здание храма было отремонтировано, территория обустроена, появилось хозяйство.
  В воскресные и праздничные дни совершались богослужения. В обитель потянулись послушники из области и других городов России. В 1998 году под Рождество Христово был совершен первый монашеский постриг.
  9 декабря 1999 года Указом Священного Синода Русской Православной Церкви, по ходатайству митрополита Иувеналия, скит преобразован в самостоятельный женский монастырь.
    Годы становления монастыря были нелегкими. Сестры, исполнив в храме утреннее монашеское правило, спешили на различные хозяйственные работы, именуемые послушанием: огород, хозяйственный двор, трапезная, пекарня и т. д. Следует отметить, что, несмотря на материальную скудость обители и хроническую усталость сестер, все гости монастыря и приезжие гостеприимно принимались и уезжали в радостном мирном духе, благодаря Бога и сестер. А сестры во главе с игуменьей горячо молились за всех, кто нуждался в помощи и исцелении.  Вечером все насельницы вновь собирались для молитвы в храме: за себя и за весь мир. После чего совершался крестный ход вокруг обители всем составом монастыря. В промежутках между хозяйственными работами каждая сестра участвовала в чтении Неусыпаемой Псалтири, которая непрерывно читается в обители, даже ночью. Такой порядок сохраняется и поныне в монастыре.
   С 2008 года щедрыми средствами благодетелей семьи Основиных обитель получает «второе дыхание» и заметно преображается: возводятся новые постройки (сестринский корпус, паломнический двор, молочный цех, обновляется ограда монастыря с центральными вратами, установлена подпорная стена), действует животноводческая ферма с современными технологиями, удобные и практичные теплицы приносят добрый урожай, оборудовано и настроено прочее монастырское хозяйство, преобразился и внешний вид обители. Но самое главное, завершается серьезная реконструкция храма в честь Казанской иконы Божией Матери – сердца обители. Теперь паломники издалека видят приветливый голубой цвет монастырских построек, утопающих в зелени деревьев с возвышающимся над ними золотым куполом храма.

  Наряду со строительством зданий умножаются святыни храма и продолжается его благоукрашение. В гармонии с деревянным резным трехъярусным иконостасом рядом встали афонские и иерусалимские иконы, освященные от соименных чудотворных икон: Иверская икона Божией Матери, Иерусалимская, Геронтисса, Всецарица, Игуменья Горы Афонской. Большим подарком, отрадой и утешением для сестер и паломников стала точная копия чудотворной иконы Божией Матери в серебряной ризе «Отрада и Утешение», благословленная игуменом Ватопедского монастыря архимандритом Ефремом и написанная на средства благодетелей. Золотом засиял алтарь, а по стенам храма гармонично вписались афонские стасидии.

  В монастыре множество частиц святых мощей. В последние годы добавились частицы мощей недавно прославленных Глинских преподобных отцов, великомученицы Екатерины, великомученицы Параскевы, великомученика Георгия Победоносца, великомученика Димитрия Солунского, священномученика Виктора, мученика Трифона, мученицы Наталии, преподобной Ефросинии Полоцкой. Из Иерусалима привезена частица Животворящего Креста Господня.
     В храме - три престола: Казанской иконы Божией Матери (21 июля, 4 ноября), святителя Николая Чудотворца (22 мая, 19 декабря), преподобного Иоанна Рыльского (31 августа, 1 ноября).
     В монастыре два святых целебных источника: дальний - освящен в честь славного Рождества Божией Матери,  его ледяную и вкусную воду особо любят паломники; и ближний источник, расположенный за монастырским кладбищем, освященный во имя Казанской иконы Богородицы.

  Паломников на ближнем источнике всегда удивляет Казанская иконка, которая вросла в текстуру дерева и встречает приходящих в живом кивоте.

  Духовные отношения с афонским Ватопедским монастырем связывают Большегнеушево не только написанными на Афоне иконами, но и молитвенным общением двух обителей. В июле 2011 года сестры монастыря встречали дорогого гостя из Ватопеда – архимандрита Ефрема. Духовная беседа с игуменом Ватопеда для сестер стала огромным духовным событием и настоящим праздником. Афонские братия помогают святоотеческими советами в организации и управлении монашеской жизни.

 В ноябре 2013 года, накануне престольного праздника, сестры монастыря с великой радостью встречали Казанскую икону Божией Матери, привезенную со Святой Горы Афон в дар монастырю от настоятеля Ватопедского монастыря архимандрита Ефрема, выполненную лучшими афонскими иконописцами.

История возникновения монастыря св. Николая уходит в далекое прошлое и связана с существующей в окрестностях Рыльска Волынской пустынью, получившей название от протекающей рядом речке Волынке. Местность, на которой находится Свято-Николаевская обитель, очень живописна. Монастырские строения расположены на крутояре - взгорье с крутым восточным склоном, а далее, насколько охватывает взгляд, - равнина с отдельными участками дубрав и лугами, разрезаемыми извилистой лентой Сейма и многочисленными озерцами.

В письменных источниках Николаевский монастырь впервые упоминается в 1505 г., который и принято считать годом его основания. (Согласно сведениям протоиерея К. Бокадорова, известно, что на обороте главной святыни Рыльского Николаевского монастыря - иконы свт. Николая Чудотворца, имелась надпись о том, что эта икона была перенесена в храм в 1462 г.).

В 1615 г. монастырь был разорён поляками и заново отстроен Новгород-Северским игуменом Корнилием. Обитель с храмами и всеми постройками была деревянной, огорожена частоколом с башнями, покрытыми тёсом.

К нач. XVIII в. деревянные церкви совсем обветшали. Каменные здания монастыря построены в XVIII в. за счёт вкладов рыльских купцов. Крестовоздвиженский храм - 1733 г., Троицкий храм - 1747 Свято-Николаевский храм - 1753 г., храм в честь Ахтырской иконы Божией Матери, впоследствии переименованный в честь Тихвинской иконы Божией Матери - 1794 г.г. (в настоящее время не сохранился), колокольня с пристройкой - 1764 г., братский корпус – 1764 г., настоятельский корпус 1796 г., трапезная – сер. XVIII в. Обитель ограждала каменная стена с четырьмя угловыми башнями - 1777-79 гг.

В 1906 г. в Рыльске произошло значимое событие: открылась кафедра второго викария Курской епархии, которым был назначен Преосвященный Иоасаф (Романов). Резиденция его расположилась в Рыльском монастыре.

Рыльский Николаевский монастырь был известен и Великим Государям, которые оказывали ему, по необходимости, материальную помощь, а в трудные годы освобождали монастырь от налогов. В обитель для заточения направлялись провинившиеся люди и преступники.

Рыльский Николаевский монастырь был закрыт в 1926 г. Через некоторое время в нём поселились красноармейцы, используя помещения монастыря для хозяйственных нужд, а ограду для стрельбищ. Обитель была разграблена и частично разрушена, полностью уничтожены монастырские кладбища: могилы сравняли с землёй, надгробные памятники вывезли.

Во время Второй мировой войны, когда немецкие войска заняли г. Рыльск, Николаевский монастырь превратился в укрепительный рубеж со множеством пулемётных и орудийных огневых точек. До прихода наших войск в монастыре находился небольшой немецкий гарнизон и санчасть. При освобождении г. Рыльска мс избежал разрушений, немцы покинули его в спешке, оставив в целости все монастырские строения.

Уцелев в военное лихолетье, не тронутая чужеземцами, обитель ещё долгое время была в немилости у своих русских людей. В ней размещались, сменяя друг друга, различные советские учреждения и службы, каждая из которых внесла свой «вклад» в разрушение и запустение духовного и исторического памятника.

После немалых усилий 17. 06. 1991 Николаевский монастырь был возвращён епархии. В нём появились первые иноки. Настоятелем монастыря до 17.12.2002 был многим известный Афонский старец архимандрит Ипполит (Халин) - молитвенник об обители и о всех притекающих под его молитвенный покров и желающих его утешения. При монастыре о. Ипполитом были освящены 6 источников в честь иконы Божией Матери «Курская-Коренная», свт. Николая Чудотворца, прп. Иоанна Рыльского, прп. Серафима Саровского, сщмч. Павлина Могилевского и сщмч. Ипполита Римского. 

06.12.2006 была принесена в обитель частица мощей св. прп. Иоанна Рыльского из Болгарского Рождества Богородицы Рильского монастыря. Также в монастыре были собраны 90 частиц свв. мощей и др. святынь и помещены в мощевики для поклонения верующим. В настоящий момент в монастыре имеются частицы мощей ап. и еванг. Матфея, ап. Андрея Первозванного, первомученика архидиакона Стефана, сщмч. Игнатия Богоносца, свт. Николая Мирликийского, свт. Василия Великого, свт. Петра митр. Московского, свт. Саввы Сербского, прп. Антония Великого, прп. Сергия Радонежского, вмч. Пантелеимона Целителя, вмч. Георгия Победоносца, вмч. Димитрия Солунского, вмч. Феодора Стратилата, вмч. Варвары, мчч. и бесср. Космы и Дамиана, Кира и Иоанна, мц. Татианы, Киево-Печерских свв., Оптинских свв., Глинских свв. и др. святых.

Количество братии монастыря 25 чел.

Для ночлега паломников в монастыре оборудованы комнаты на 150 мест.

В монастыре ежедневно совершается полный суточный круг богослужений.

Особо чтимые праздники монастыря – дни памяти свт. Николая Чудотворца - покровителя обители - 9/22 мая и 6/19 дек. А также дни памяти архимандрита Ипполита - 4/17 (день преставления) и 30 янв/12 февр. (День Ангела).

В окрестных сёлах Рыльска были устроены 5 скитов с проживанием в них небольшой монашеской общины из братии монастыря 2 до 6 чел.) и ведением растениеводческого и животноводческого хозяйств.

Женский монастырь во имя преподобного Алексия, человека Божия создан на месте где никогда, даже до революции 1917 года, не было не только православной обители, но и приходского храма. Ранее здесь располагался заброшенный земельный участок с административными и хозяйственными постройками, принадлежавший агропромышленному предприятию «Содружество». Несмотря на плачевное состояние участка и построек (обветшалые здания, замусоренная территория, отсутствие твердого дорожного покрытия), в 1997 году архиепископ Курский и Рыльский, ныне схимитрополит Иувеналий (Тарасов) решился приобрести эту землю и создать монашескую обитель в честь преподобного Алексия, человека Божия - небесного покровителя своего отца Алексея Тарасова, который был расстрелян во время репрессий в 1937 году.
 Участок был передан Курской епархии 11 сентября 1997 г. - в день Усекновения главы святого Пророка Иоанна Предтечи. По благословению владыки четверо сестер, подвизавшихся на скиту преподобного Серафима Саровского при Коренной Пустыни, перешли в создающуюся обитель. Одно из зданий было перестроено под храм в честь преподобного Алексия. 19 сентября 1997 года было проведено приходское собрание верующих п. Золотухино, на котором принято решение о создании женского монастыря. 9 апреля 1998 года Священный Синод Русской Православной Церкви постановил благословить открытие в п. Золотухино Курской области женского монастыря во имя преподобного Алексия, человека Божия. 17 июля 1998 г. Священный Синод утвердил монахиню Ангелину (Петренко) настоятельницей монастыря. Первый список насельниц монастыря включал всего шесть имен: три монахини, включая настоятельницу, и три послушницы. Много трудов выпало на долю настоятельницы матушки Ангелины: ей приходилось самой доить коров, перерабатывать молоко, печь просфоры, заниматься огородами, пчельником, ризницей, петь и читать на клиросе. В 2006 году ее здоровье заметно ухудшилось. Она обратилась с просьбой о помощи к правящему архиерею Курской епархии архиепископу Герману. В октябре 2006 года для оказания помощи обители были присланы шесть сестер из Курского Свято-Троицкого женского монастыря во главе со старицей –схимонахиней Антонией (Сухих). Из вновь прибывших курских сестер была назначена настоятельницей монастыря монахиня Елисавета (Семенова).
 Благодаря усердию владыки Иувеналия и его отеческой заботе об обители в 2006 году был создан попечительский совет по строительству монастырского комплекса: корпусов и нового храма, посвященного Рождеству Иоанна Крестителя, в котором будут возноситься молитвы за пострадавших в лихолетье ХХ века. Закладной камень был освящен 24 сентября Управляющим Курской епархией архиепископом Германом. С декабря 2006 года по май 2008 года были построены: храм Рождества Иоанна Предтечи, келейный сестринский корпус, здание трапезной и воскресной школы, крестильня, настоятельский дом, а также хозяйственные постройки (коровник, птичник, гараж, овощехранилище). Освящение храма было совершено Владыкой Германом 5 июля 2008 года. В 2009 году был благоустроен источник, находящийся рядом с монастырем: построена часовня и купальни. Источник освящен в честь священномученика Дамиана Курского.
 Молитва, труд, милосердие и просвещение составляют основу жизни обители. Ежедневно утром и вечером совершаются богослужения, читается неусыпаемая Псалтирь с поминанием о здравии и о упокоении. Усилиями сестер организована воскресная школа для детей. Все насельницы обители трудятся на различных послушаниях: в трапезной, просфорной, на скотном дворе, огородах, возделывают цветники и сад. Доброй традицией, заложенной владыкой Иувеналием, стала общая трапеза в праздничные и воскресные дни по окончании Литургии со всеми паломниками и прихожанами.

Основатель монастыря  - схимитрополит Иувеналий (Тарасов)

Схимитрополит Иувеналий (в миру Спиридон Алексеевич Тарасов) родился 29 апреля 1929 года на хуторе Большемечетном Семикаракорского района Ростовской области) в семье крестьян. Когда у родителей его, Алексея и Ульяны, родились близнецы Спиридон и Вениамин, в семье уже было трое сыновей — Николай, Михаил и Андрей. Вскоре семья Тарасовых переехала в город Шахты. В октябре 1937 года Алексея Тарасова арестовали (и позже расстреляли), а четверых младших его сыновей, как детей врага народа, исключили из школы. С тех пор восьмилетний Спиридон был алтарником в сельском храме. В 1938 году его приняли в школу, а в 1939 году храм, в котором пономарил Спиридон, закрыли. В годы Великой Отечественной войны, с апреля 1944 года, он вместе с братом Вениамином работал на шахте, одновременно учась в вечерней школе рабочей молодежи. В 1946 году стал келейником у настоятеля храма во имя святого Александра Невского города Шахты архимандрита Порфирия (Давыденко).

В 1949 году Спиридона Тарасова по ходатайству отца Порфирия епископ Ростовский и Таганрогский Сергий (Ларин; †1967) направил учиться в Саратовскую духовную семинарию, по окончании которой в 1953 году Спиридон женился и в этом же году был рукоположен митрополитом Саратовским и Балашовским Вениамином (Федченковым; †1961) 2 августа в сан диакона, а 4 августа — в сан пресвитера и назначен настоятелем Михаило-Архангельского храма города Шахты. С 1955 года служил в молитвенном доме в честь Покрова Пресвятой Богородицы в городе Новошахтинске, с марта 1958 года — в Вознесенском молитвенном доме в городе Шахты, с 1962 года — в храме во имя святого великомученика Георгия Победоносца на хуторе Киреевке. С декабря 1967 года вновь служил в Михаило-Архангельском молитвенном доме города Шахты. В годы хрущевского гонения на Церковь отец Спиридон был подвергнут преследованиям, но не допустил закрытия храма.

В 1965 году священник Спиридон поступает на заочный сектор Московской духовной академии. По окончании её со степенью кандидата богословия в 1968 году архимандрит Платон (Лобанков) наместник Троице-Сергиевой Лавры, впоследствии — епископ Воронежский и Липецкий, постриг отца Спиридона в монашество с именем Ювеналий (в честь святителя Ювеналия, патриарха Иерусалимского). 4 января 1970 года, по возведении в сан игумена, назначен настоятелем Успенского кафедрального собора города Пензы, членом епархиального совета Пензенской епархии и благочинным 1-го округа. В 1975 году отец Ювеналий возводится в сан архимандрита.

11 ноября 1975 года постановлением Священного Синода архимандрит Ювеналий был назначен епископом Воронежским и Липецким.

16 ноября 1975 года за Божественной литургией состоялась архиерейская хиротония, которую возглавил митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим в сослужении епископов Пензенского и Саранского Мелхиседека, Калининского и Кашинского Гермогена, Вологодского и Великоустюжского Дамаскина и Тихвинского Мелитона.

16 июля 1982 года постановлением Священного Синода назначен архиепископом Иркутским и Читинским и временно управляющим Хабаровской епархией.

26 декабря 1984 года постановлением Священного Синода назначен архиепископом Курским и Белгородским.

Указом от 25 февраля 2000 года патриарха Московского и всея Руси Алексия II возведён в сан митрополита.

При владыке Ювеналии в Курской епархии были вновь открыты Курская Коренная пустынь, Горнальский Свято-Николаевский монастырь, Рыльский Свято-Николаевский монастырь, Свято-Троицкий монастырь, множество храмов, основаны Золотухинский женский монастырь и обитель в честь Казанской иконы Божией Матери в с. Большегнеушево. В 1990 году стоял у истоков возрождения Курской духовной семинарии. Был её ректором. Неоднократно владыка Ювеналий участвовал в радиопередачах с архипастырским словом.

17 августа 2004 года постановлением Священного Синода почислен на покой по состоянию здоровья с выражением благодарности за понесённые труды.

В том же году принял великую схиму с именем Иувеналий в честь священномученика Иувеналия (Масловского), архиепископа Рязанского.

Схимитрополит Ювеналий – почетный гражданин Курска и Курской области, обладатель множества церковных и правительственных наград: ордена прп. Сергия Радонежского 3-й степени (20 ноября 1979); ордена св. равноап. кн. Владимира 2-й степени (19 ноября 1985 в связи с 10-летием служения в архиерейском сане); ордена прп. Серафима Саровского 1-й степени (24 сентября 2009).

История возникновения

В

1295 году в день праздника рождества Пресвятой Богородицы «некий благочестивый муж» из города Рыльска, промышляя с товарищами в лесу, в 27 верстах от бывшего Курска; на берегу реки Тускари, нашел лежащую при корнях большого вяза икону, повернутую ликом к земле. Как только он поднял её, под иконой открылся источник воды, существующий и по сей день. Икона оказалась «Богородичной» типа «Знамение», небольших размеров – 3,5 х 3,5 вершка (15,2 х 15,6). По названию местности икона получила именование Курской, а Коренной – потому, что обретена при корнях дерева. Нашедшие икону сразу ощутили её благодатность и не дерзнули нести её с места обретения; поместив икону в дупле того же дерева, они немедля срубили небольшую часовню. Впоследствии на этом месте был построен монастырский соборный храм Рождества Богородицы. Жители Рыльска в конце XIII – начале XIV века не раз переносили икону в свой город и ставили в церкви, но икона каждый раз чудесно исчезала и оказывалась на том месте, где была первоначально найдена. Тогда здесь соорудили более просторную и прочную часовню и стали приходить для поклонения иконе сюда, на лесистый склон реки Тускари. Паломников становилось с каждым годом все больше, потому что от иконы исходили многие благодатные знамения и совершались исцеления. В том же 1597 году последовал царский указ о создании мужского монастыря на месте обретения Курской Коренной иконы с церковью во имя Рождества Пресвятой Богородицы. Туда препроводили икону из Москвы вместе с «царским иждивением» на построение пустыни. Настоятелем – игуменом будущей обители был определен священник из Рыльска, имевший особое усердие к Коренной иконе, часто совершавший на месте её обретения молебны и иные требы для богомольцев-паломников. В монашестве он получил имя Евфимий.

История пустыни в Смутное время

Однако новый монастырь едва ли успел развернуться. В 1598 или 1599 году царь Борис Годунов повелел перенести «царское иждивение» из Коренной пустыни в Курск, ввиду опасной близости крымских татар, напавших на Белгород. Икону поместили в приделе в честь Рождества Богородицы, устроенном стараниями игумена Евфимия при городском Воскресенском соборе. В 1601 – 1603 годах Россию поразил страшный голод. Плодородные земли не давали урожая, все… кроме Курской земли. Она одна снабжала хлебом не только своих жителей, но и Москву. В сознании людей это прямо связывалось с чудотворной иконой; как бы в благодарность ей царь Борис пожаловал еще не возникшей Коренной пустыни денежную казну, ризы, свечи, ладан, иконы, колокола и книги. Все это также разместилось пока в Курске. Игумен Евфимий доходы от своих служб, в приделе Воскресенского собора приберегал на содержание Коренной обители. Соборяне жаловались царю, но он поддерживал Евфимия, приказав игумену с братией владеть всеми доходами от служб в Рождество - Богородицком приделе. Из этого видно, что уже в конце XVI века братия Коренной пустыни существовала и, вероятно, велись какие-то подготовительные работы по строительству обители. Курск в то время только отстраивался; он не стал еще прочной крепостью, и в 1604 году отряд Лжедмитрия I беспрепятственно вошел в город и взял Курскую Коренную икону с собой в Путивль, откуда она в стане самозванца была привезена в Москву. Святыни не помогают не правому делу… Лжедмитрия постигло народное мщение. Но нельзя не обратить внимания на то, что Курская Коренная икона в столь критический момент истории оказалась в столице и оставалась там до окончания Смутного времени и установления в России законной власти в 1613 году. Бедствие постигло в том году и Коренную пустынь. В 1611 году объединенная орда крымских, ногайских и казанских татар напала на Курский уезд (Курск не был ими взят) и тогда «погорели все грамоты и выписи» Коренной пустыни, которая, следовательно, к этому времени успела обустроиться, обзавестись деловыми бумагами. В 1612 году 7-тысячное войско польско-литовских интервентов во главе с Сагайдачным и Жолкевским неожиданно подступили к Курску. Жители Курска сбежались в Воскресенский собор и всю ночь со слезами молились перед списком с Коренной иконы в приделе Рождества Богородицы об избавлении от неприятеля, обещая Царице Небесной построить в Курске монастырь в честь Её иконы. В ту же ночь пушкарь Иван Москвитин видел Светозарную Деву в сопровождении двух юношей в светлых одеждах, шедшую от Пятницкой башни оп городскому забралу. Ободрившиеся куряне крестным ходом обнесли список Коренной иконы по стенам крепости. Четыре недели держали враги осаду Курска, захватили Большой Острог, но Малого Острожка, где укрывались жители и воины, взять не смогли. Исполняя свой обет, куряне всех сословий направили в том же 1612 году московским боярам, а в 1613 году – царю Михаилу Федоровичу челобитные, в которых, описав происшедшие события, просили разрешения на месте Малого Острожка построить монастырь в честь Курской Коренной иконы Знамения. В 1615 году Знаменский монастырь был построен. По просьбе курян из Москвы в Курск была возвращена Коренная Знаменская икона. Следует отметить, что ни гетману, ни другому неприятелю, ни разу не удалось взять Курск, хотя в продолжении XVII века на город часто нападали и поляки, и крымские татары. Курск, правда, был оккупирован в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Но заметим, что именно здесь совершилась победоносная Курская битва, имевшая переломное значение для всей войны. Командный пункт Центрального фронта находился в монастырском саду Коренной пустыни, совсем рядом с чудотворным источником.

Коренная пустынь с 1613 по 1764 гг.

Коренная пустынь замышлялась как крупный духовный центр. По жалованным грамотам Феодора Иоанновича и Бориса Годунова, помимо денег и ценностей, Коренной обители жаловались вотчины « в Курском уезде в Обмяцком стану деревня Тазово, да деревня Жерновец, да слобода Служня, да слобода Долгая на реке Тускари, а в тех деревнях и слободах монастырской земли 600 четей, а перелогом и дикого поля не ведают, сколько четей. Старые книги и … жалованные грамоты и выписки в войну (1611 год. – авт.) утерялись». Так значится в челобитной 1621 года, адресованной игуменом Курского Знаменского монастыря царю Михаилу Федоровичу. Царь подтвердил владение означенными вотчинами, но уже не Коренной пустыни, а Знаменскому монастырю в Курске, по отношению к которому Коренная пустынь оказалась теперь приписанной. Возникновение в 1613 году монастыря в честь Коренной Знаменской иконы в самом Курске поставило Коренную пустынь в странное положение; поскольку главная святыня – Курская Коренная икона пребывала в Курске, то пустынь неизбежно должна была прийти в упадок. Правда в этом святом месте созидалась небольшая и очень скромная обитель. В 1618 году освящена деревянная церковь Рождества Пресвятой Богородицы; построены несколько келий, необходимые хозяйственные здания (все – деревянные), колодезь над источником. В Обители находились один монах и четыре «вкладчика». В 1621 году здесь жили четыре монаха, да за монастырем находился дом священника Михаила. В 1630 году обитель насчитывала 10 человек монашествующих. «Пустынский монастырек», так называли его в те времена, имел неплохие иконы, в том числе один древний список Курской Коренной иконы в сребро-вызолоченном окладе, необходимые книги, кресты с мощами, колокола, прочую утварь, но не имел даже ограды. Сень над святым источником была крыта лубьем, церковь – тесом, многие здания – соломой. И, тем не менее, сюда уже начались крестные ходы. Согласно преданию, в первый раз Курская Коренная икона была принесена сюда из Курска в 1618 году по случаю освящения первой деревянной церкви Рождества Богородицы в 9-ю пятницу после Пасхи, и тогда же здесь состоялся торг. В 1667 году в Коренной пустыни жили четыре монаха; здания обветшали. В это время Курскую Коренную икону посылали на Дон для сбора милостыни в пользу пустыни. Обитель оживает в начале XVII века, когда миновала опасность татарских набегов. По документам 1701 года, здесь пребывало шесть монашествующих с уставом, близким к общежительному. Настоятели из иеромонахов назначались в «строителей»; бывали и игумены – в том случае, если они ранее уже имели таковой сан. В 1703 году в Коренной пустыни на месте прежней деревянной построена новая каменная церковь Рождества Богородицы (с приделом Иоанна Предтечи). В 1708 году созданы каменные врата и надвратный храм Преображения Господня с приделом Архистратига Михаила. Все это - на личные средства двух богатых (из дворян) монахов Коренной пустыни. Строительство в 1713 году церкви в честь иконы Божией Матери «Живоносного Источника» над колодцем связано с именем выдающегося полководца, героя Полтавской битвы, Северной войны со шведами и многих других баталий, первого российского генерал-фельдмаршала из русских графа Бориса Петровича Шереметьева. По дороге с Украины в Москву Шереметьев посетил Коренную пустынь и, испытав благодатность святого источника, пожелал воздвигнуть над ним храм и выразить свою посильную благодарность Матери Божией «Единой имущей непобедимую победу». Он выделил необходимые средства и поставил своего смотрителя за работами.(Один из антиминсов храма «Живоносного источника» был освящен в 1752 году святителем Иоасафом (Горленко;1754) – выдающимся русским иерархом, причисленным к лику святых). Тогда же был сооружен каменный крытый ход от этой церкви до верхней площади монастыря к соборному храму. Крыша – тесовая, ступени лестницы вымощены дубовыми досками. Строились новые кельи, гостиные дворы. Год от года традиционные крестные ходы в Коренную пустынь становились все многочисленнее, как и торги, которые местные жители приурочивали к этому времени. С 1726 по 1764 год срок пребывания иконы в пустыни увеличился с трех дней до недели. Крестные ходы и ярмарка были едва ли не единственными источниками доходов в Коренной пустыни.

Бедствия пустыни

В связи с секуляризацией церковных земель, предпринятой Екатериной II, тысячи русских монастырей прекратили свое существование. По указу 1764 года Белгородской консистории Преосвященного Порфирия, епископа Белгородского и Обоянского, Коренная пустынь исключалась из ведения Курского Знаменского монастыря и становилась самостоятельной со штатом в семь монашествующих. При этом у Коренной пустыни незаконно были отобраны и Богородицкий лес, и луга, сады и огороды, мельница, пчельник, все постройки, извне примыкавшие к плетневой ограде обители, в том числе ветхие гостиные дома. В монастырской описи 1765 года встречаются такие красноречивые записи, «домашнего скота, езжих три лошади, все престарелые. Примечание: две пали в трудах, одна продана. Рогатого скота, старых и молодых коров, быков двухлетних и подтелков малых всех 11. Примечание: по приговору братскому, за неимением, чем кормить 5 – проданы. Денег в казне не имеется.) Из документов видно, что в обители не хватает самой необходимой утвари, храмы требовали ремонта. Монастырь по прежнему не был огорожен, так что амбары, кельи монахов и даже алтари храмов часто обворовывались. В таком состоянии принял Коренную пустынь игумен Исайа (Илляшевич), постриженный в монашество святителем Иоасафом Белгородским (Горленко), опытный в хозяйственных делах и весьма усердный настоятель, управляющий пустынью с 1765 по 1771 год. Игумену удалось кое-что подремонтировать, исправить, улучшить в обители. Чтобы изыскать средства к дальнейшему ремонту и поддержанию жизни обители игумен Исайа добился, что в 1765 году срок пребывания Курской иконы в Коренной пустыни был увеличен до двух недель. Когда между Курским Знаменским монастырем и Коренной пустынью возникли разногласия о доходах с кружечных и иных сборов, епископ Порфирий распорядился делить доходы поровну, пополам. В 1767 году во время традиционного крестного хода произошла ссора из-за этих доходов. Последовал высочайший указ о запрещении крестных ходов в Коренную пустынь, как полагают, по инициативе обер-прокурора Синода, человека протестантских симпатий, графа Мелиссино. Они были возобновлены лишь в 1791 году. Коренная пустынь стала приходить в совершенный упадок. Как видим после заметного оживления в начале XVIII века положение Курской Коренной пустыни вскоре стало неуклонно ухудшаться. Этому содействовали далеко не одни конкретные местные условия. Все началось с «церковной реформы» Петра I, проведенной под руководством англичан – профессоров Оксфорда, продолжилось антиправославной политикой Екатерины II, всяческим притеснением монашеского подвижничества (в том числе идейными гонениями на делание Молитвы Иисусовой). Все это кончилось тем, что во второй половине XVIII века преподобный Паисий Величковский не нашел в России ни одного монастыря, где желающий подлинно монашеского подвига мог бы жить, не подвергаясь глумлению, и вынужден был удалиться в Молдавию… Это была внутренняя последовательная политика правящих верхов России, направленная на подрыв коренных устоев русской церковной и духовной жизни, проводимая более 80 лет. Результатом такой политики явилось оскудение монашества, падение его нравственного уровня. А в 1792 году, когда в Коренной пустыни решено было ввести твердый общежительный устав, из пяти насельников братии обители только один, иеромонах Протерий, выразил желание остаться, остальные выпросили разрешение удалиться в другие монастыри, где было повольготней. Это было бедствием гораздо худшим, чем материальные лишения и стеснения обители! Таким образом, то, что происходило с Коренной пустынью и в ней самой, было лишь местным отражением общероссийских явлений церковной жизни. Екатерина II значительно изменила свое отношение к Православию, в частности к монашеству. Этим и объясняется тот удивительный факт, что в 1790 году курские граждане во главе с городской головой Иваном Голиковым дерзнули обратиться к ней с прошением о возобновлении крестных ходов в Коренную пустынь и получили сразу же высочайшее разрешение.

Возрождение пустыни

В июне 1767 года тяжелобольному 9-летнему отроку Прохору Машнину явилась Божья Матерь и сказала, что Сама придет и исцелит его, о чем Прохор поведал своей матери, Агафье Фатеевне. На следующий день крестный ход из Знаменского Курского монастыря из-за сильного ливня изменил направление и пошел через усадьбу Машниниых. Агафья Фатеевна вынесла мальчика во двор, попросила пронести над ним Коренную икону и дала сыну приложиться к ней, после чего он стал выздоравливать. Этот случай из жизни великого светильника земли Русской преподобного Серафима Саровского связал его духовной нитью с Коренной иконой и Коренной пустынью. В 20-летнем возрасте он ушел в Саровский монастырь Тамбовской епархии, и, может быть не случайно, что духовное возрождение Курской Коренной пустыни началось именно от Саровского монастыря. В 1792 году состоялся первый (по возобновлении) крестный ход в Коренную пустынь, после которого в Синод последовало еще одно прошение. Отмечая, что в крестном ходе участвовали многие тысячи людей, и не только местных, но и «из Москвы, С. – Петербурга, Киева, великороссийских, малороссийских и греческих городов, Валахии, Крыма, Польши и прочих стран», граждане Курска со скорбью жаловались, что соборное богослужение, молебны и акафисты в пустыни совершаются «с крайним небрежением». И просили в Коренной пустыни «учредить общежительство примерно против (то есть по подобию. – авт). Саровской пустыни и определить в настоятели из монашествующих оной (Саровской. – авт.) иеромонаха Никандра». Синод прислал в настоятели для Коренной пустыни Саровского иеромонаха Илария, с ним прибыли иеродиакон Парфений и два послушника. Старец Иларий, отпустив из Коренной пустыни тех, кто не пожелал жить по монашески, пополнил братию духовно крепкими людьми, ввел общежительный устав, не оставляя попечений и во внешнем благоустройстве обители. Однако по старости и слабости здоровья он не смог долго оставаться настоятелем и в 1795 году вернулся в Саров. В Коренной пустыни остался духовником иеромонах Парфений. Назначенный в 1799 году настоятелем иеромонах Макарий (Каменецкий) прежде проходил послушание трапезаря в Санкт-Петербургской Александро – Невской Лавре; личные связи с высокопоставленными людьми в столице, в том числе с митрополитом Гавриилом, помогли отцу Макарию в деле возрождения Коренной пустыни. С его приходом обитель возвратила многие земли и угодья, отнятые в 1764 году, в том числе лес, луга по обеим сторонам реки Тускари, сады и огороды, мельницу у села Долгого и другое. В 1804 году был издан указ, по которому Курская икона Знамение должна была отныне оставаться в Коренной пустыни с 9-й пятницы по Пасхе до 12/25 сентября; все сборы в течение этого времени шли в пользу Коренной пустыни. За благоустройством внутренним, духовным закономерно следовало и внешнее, материальное благолепие. В 1806 году отец Макарий был возведен в сан игумена. Своим ближайшим помощником он сделал иеромонаха Парфения (бывшего саровского инока), который усердно трудился над духовным укреплением обители до 1809 года, когда был переведен настоятелем в Глинскую Рождество-Богородицкую пустынь. В 1811 году в Коренной обители было девять иеромонахов, пять иеродиаконов, один белый диакон, четыре монаха и 25 послушников. Среди них были люди разного происхождения и положения (иногда и высокого), но с общим искренним стремлением к иноческому благочестию и подвижническому житию. Игумен Макарий скончался 16 августа 1815 года и погребен под папертью соборного монастырского храма Рождества Богородицы. Его преемником стал игумен Палладий (1815-1818), в миру Павел Белевцев, из дворян Курской губернии, окончивший курс наук в Инженерном корпусе. При нем в Коренной пустыни была учреждена архимандрия; сам он стал её первым архимандритом, в 1819 году был переведен настоятелем Курского Знаменского монастыря; там его деятельность увенчалась постройкой величественного Знаменского собора, который и по сей день украшает город. В 1819 году в Коренной пустыни была освящена четвертая церковь Всех святых в братской трапезной с кельями. В 30-х годах заработал монастырский кирпичный завод, производивший 300 тысяч штук кирпича в год. Мельница у села Долгого обеспечивала монастырь мукой. В 1825 году монастырю отошел по завещанию двор купца Гладкова в городе Курске, который стал чем-то вроде подворья обители. В 1832-1835 годах, при архимандрите Паисии, были построены знаменитые крытые с окнами величественные каменные сходы от верхней площадки монастыря к церкви «Живоносного Источника». Затратив большие по тем времена средства – 20 тысяч рублей серебром. По свидетельству очевидцев сходы эти придавали Коренной пустыни необычайно красивый вид, напоминая галереи Афонских монастырей и крытые галереи Ближних и Дальних пещер Киево-Печерской Лавры, и создавали большие удобства для богомольцев. В 1825 году был заложен соборный храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы по проекту, выбранному известным курским помещиком графом Клейнмихелем, имевшим на то поручение правительства. Освященный в 1860 году новый храм представлял один из лучших образцов русско-византийского стиля. Была обновлена и церковь «Живоносного источника». В центре её, перед алтарем, находился огороженный железной решеткой колодец; в металлический чан, сооруженный для лучшего течения воды Коренного источника, верующие имели обыкновение бросать серебряные и медные деньги; иногда собиралась немалая сумма. Южные двери храма выходили на небольшой дворик, на западной стороне которого покатость была обсечена отвесно и вымощена камнем; неподалеку сквозь проделанное в камне отверстие можно было увидеть корень того самого вяза, у которого была найдена в 1295 году чудотворная икона Знамения Божией Матери. В 1885 году корень еще испускал три живых зеленых отростка. Деревянный щит с изображением Коренной иконы в момент обретения, в руках нашедшего её человека с фонарем-лампадой пред нею, укрывался сверху деревянной крышей на столбах; внизу – деревянный помост, над которым истекал чудотворный источник, тут же трубою отводимый внутрь церкви, в колодец с чаном, а из него трубой – к реке Тускари. В 1875 году, при архимандрите Иоанникии, была построена пятая по счету монастырская церковь – в честь иконы Божией Матери Знамения на другом холме обители, через овраг. Близ этого храма был выстроен также одноэтажный корпус для братии, среди крыши его – небольшая колокольня. При этом храме было устроено еще одно – четвертое – скромное кладбище для погребения братии и благодетелей обители. Совершенствовалась духовная подвижническая жизнь монашествующих, особенно при архимандрите Ювеналии (Половцеве), назначенном в 1862 году из Глинской пустыни, где он был настоятелем. Он продолжал дело, начатое в 1793 году Саровским старцем Иларием. Ювеналий был подлинным старцем; в свое время он более 10 лет подвизался в Оптинской пустыни под руководством известного старца Макария. Так наряду с духовным направлением Сарова к Коренной пустыни добавился и дух Оптиной. Образованный в «духовных науках», отец Ювеналий стал примером для братии. При нем были полностью построены двухэтажный каменный корпус на правой стороне монастыря, двухэтажная гостиница. В 1868 году архимандрита Ювеналия перевели наместником Санкт-Петербургской Александро-Невской Лавры. В XIX – начале XX века Коренная пустынь приобрела тот вид, в котором она запомнилась очевидцам. От святых ворот ближе к рыночной площади были построены еще одни ворота с колокольней. Перед монастырем высились две гостиницы, внутри монастыря возникли каменный настоятельский корпус, братские корпуса, трапезная с церковью, гостиничные и больничные корпуса, другие постройки. Коренная ежегодная ярмарка в законе 1824 года названа в числе трех главных ярмарок, на которые иностранцам разрешалось высылать свои товары. В 1860 году в крестном ходе с Коренной иконой участвовало более 60 тысяч человек. Бывали годы, когда народу собиралось и съезжалось столько, что крестный ход растягивался на все 27 верст – так, что, когда первые богомольцы входили в Коренную пустынь, последние еще находились на Красной площади в Курске. Ризница Коренной пустыни хранила исторические и духовные реликвии, в частности два напрестольных креста с множеством частиц мощей различных святых, драгоценные оклады, кресты, сосуды, книги, в том числе печати XVII века и т.п. Наиболее чтимыми иконами обители были Курская Коренная (имелись два списка с первоначальной иконы, один из них – XVII век), Казанская и Федоровская иконы Божией Матери, а также храмовые иконы: Иоанна Предтечи, Антония и Феодосия Печерских, Живоносного Источника, Преображения Господня, Архистратига Михаила, Всех святых. Как выразился по поводу подобных монастырей отечественный историк, «не один только дух русского православного благочестия выражается во всех этих разнообразных «деяниях», и неглубокое наблюдение без специального анализа памятников открывает, как и что могли и умели построить, приобретать, жертвовать и хранить древние русские люди. Хранимые как святыня и драгоценные памятники носят на себе следы идей, формы и стиля искусства древнего времени, в них хорошо заметны как разум, так и вкус созидателей и благотворителей святой обители».

Монастырь в годы революции и красного террора

В 1918 году на Сходе бедноты было принято решение переименовать местечко Коренная пустынь на новое название – местечко Свобода. В это же время монастырь лишается права юридического лица, а в 1922 году согласно «Декрета ВЦИК 16 февраля 1922 года» состоялось изъятие монастырских ценностей. Большое количество драгоценных предметов: оклады икон, Евангелий, кресты, облачения и многое другое было увезено навсегда. В октябре 1923 года пустынь была закрыта. Многочисленная братия была распущена. Некоторые из них, оставаясь преданными Святому месту, терпя голод и холод, ютились в землянках, которые они устроили невдалеке от обители в окрестностях храма Иоакима и Анны села Долгое. По закрытии монастыря оставшиеся ценности, в том числе и уникальная библиотека – разграблены и вывезены. Были разрушены и разобраны на кирпич все храмы обители, крытые сходы к источнику, два яруса колокольни и её шатровый верх, на въездных вратах уничтожены навершия с крестами, разобрана часовня на корню - место обретения чудотворного образа и многие другие строения. Изменились и монастырские окрестности. Богородицкий лес вырубили, а это были реликтовые дубравы, создававшие особый неповторимый целебный воздух. Светлые поляны леса и прибрежные луга давали возможность заготавливать лекарственные травы и растения, которые умело использовали коренские монахи. На месте разрушенного храма Рождества Богородицы в тридцатые годы был сооружен фонтан, украшенный фигурами гипсовых медведей. К этому времени здесь разместился санаторий «Свобода», а после Великой Отечественной войны в уцелевших монастырских зданиях было организовано ремесленное училище.

Судьбы репрессированного духовенства и братии монастыря

Настоятелем монастыря с 1918 по 1919 г.г. был архимандрит Варнава. 31 октября 1919 года, сопровождая икону «Знамение Курская Коренная» он покидает обитель. Остаток жизни архимандрит Варнава проводит в Сербии, где до 1944 года находилась икона «Знамение». Место его служения не известно, как и место захоронения. Иеромонах Иннокентий (Гришин) в связи с отъездом игумена Варнавы с иконой «Знамения» Курской Коренной за границу, был назначен исполняющим должность наместника монастыря 5 июня 1920 г. С 1922 года назначен настоятелем Рождества Богородичной Коренной пустыни в сане Архимандрита. Скончался 4 июня 1928 г.

Возобновление деятельности в советское и постсоветское время

Благодаря неустанным молитвам и личным трудам Схимитрополита Иувеналия (а тогда Архиепископа Курского – Белгородского) были преодолены все сопротивления местных властей, всячески препятствовавших возвращению пустыни Русской Православной Церкви. 7 августа 1989 года Коренная пустынь была возвращена Курской епархии. А уже 15 августа состоялась первая служба (после 66 лет забвения) на месте, где стоял величественный храм обители во имя Рождества Пресвятой Богородицы. Первый после долгого перерыва крестный ход состоялся 15 июня 1990 года, в девятую пятницу по Пасхе. По своим масштабам он отличался от своих исторических предшественников: его протяженность была всего лишь 300 метров по территории монастыря. Последующие ходы обрели свой прежний исторический масштаб.

Капитальные ремонты

С 1989 года начинается возрождение пустыни из руин. В 1990 году в первозданном виде отреставрированы въездные врата обители. В 1991 году восстановлены колокольня над Святыми вратами и монастырская трапезная. За период 1994-97 гг. были восстановлены уникальная крытая галерея со сходами к источнику и храм Живоносного источника. Обустроен и освящен 19 сентября 1991 года Патриархом Московским и всея Руси Алексием II храм Рождества Пресвятой Богородицы, восстановлен келейный корпус. На новом месте выстроен большой хозяйственный двор монастыря, где устроен скит с домовой церковью преподобного Серафима Саровского. 11 декабря 2004 году в историко-культурном центре состоялось первое заседание Попечительского совета по возрождению мужского Рождества Пресвятой Богородицы монастыря Коренная пустынь. Принятые Советом программы позволили выполнить большой объем работ – восстановлены здания Архиерейской гостиницы, игуменского корпуса, отремонтирован храм Рождества Пресвятой Богородицы, восстановлена роспись Святых врат, проведена газификация монастыря. На месте когда-то разрушенного воссоздан главный соборный храм Рождества Пресвятой Богородицы. Проведены работы по благоустройству монастырской территории. Восстановлены галерея (сходов) к источнику и храм Живоносного источника. 24 сентября 2012 года митрополит Курский и Рыльский Герман, архиепископ Берлинско-Германский и Великобританский Марк и епископ Железногорский и Льговский Вениамин совершили чин освящения восстановленного храма во имя иконы Божией Матери «Живоносный источник» и первую Божественную литургию в нем. Отличительной и уникальной особенностью храма является фарфоровый иконостас, выполненный екатеринбургскими мастерами.

Храмы обители

Обычным для монастырей является наличие нескольких храмов. Не стала исключением и наша обитель. Главный монастырский храм - Собор Рождества Пресвятой Богородицы – освящен Святейшим патриархом Московским и всея Руси Кириллом 24 сентября 2009 г., правый придел освящен архиерейским чином 22 декабря 2011 г. в честь Рождества Иоанна Предтечи. Храм Рождества Пресвятой Богородицы – освящен Святейшим Патриархом Алексием II 19 сентября 1991 года. Храм «Казанской» иконы Божией Матери – освящен архиерейским чином 21 июля 1991 года. Храм иконы Божией Матери «Живоносный источник» - освящен архиерейским чином 24 сентября 2012 года. Храм великомученика Пантелеимона (Больничный корпус), Храм прп. Серафима Саровского на подворье монастыря. Богослужения ведутся в основном в Соборном храме, а также в престольные праздники и в остальных храмах обители. Не иссякли и святые источники на территории монастыря. Как и прежде, святая вода из живоносных источников Коренной пустыни дает силы и укрепляет в вере православных людей.

Святых источников в обители несколько:

1.Источник на месте явления чудотворной иконы Божьей Матери «Знамение» Курской Коренной в 1295 году.

2. Источник свт. Николая Чудотворца,

3. Источник прп. Серафима Саровского,

4. Источник «Казанской» иконы Божьей Матери,

5. Источник великомученика Пантелеимона,

6. Источник прп. Серафима Саровского (подворье).

Также есть купели для омовения на месте явления чудотворной иконы и на источнике свт. Николая Чудотворца.

Среди бесценных духовных сокровищ русской культуры, которые хранят святые обители, особое место занимают святыни. В летнее время в монастырь из Знаменского монастыря г. Курска Крестным ходом приносится список чудотворной иконы Божией Матери «Знамение» Курской Коренной. В монастыре находится старый список с чудотворной иконы, написанный приблизительно в XIX веке на святой горе Афон. С ним совершаются Крестные ходы вокруг Собора Рождества Пресвятой Богородицы под воскресные службы и в дни бденных святых. В Казанском храме находятся икона Божией Матери «Избавительница» написанная в 1863 г. на святой горе Афон, иконаraquo; над колодцем связано с именем выдающегося полководца, героя Полтавской битвы, Северной войны со шведами и многих других баталий, первого российского генерал-фельдмаршала из русских графа Бориса Петровича Шереметьева. По дороге с Украины в Москву Шереметьев посетил Коренную пустынь и, испытав благодатность святого источника, пожелал воздвигнуть над ним храм и выразить свою посильную благодарtext-align: justify;ность Матери Божией свт. Николая (середина XIX в.) и икона Божией Матери «Скоропослушница» (конец XIX в.), которая в дни празднования выносится из алтаря для богослужений и поклонения верующих. В храме Рождества Пресвятой Богородицы находится икона преподобного Серафима Саровского с частицей святых мощей. В монастыре в Соборном храме находится один большой мощевик с мощами преподобных Киево-Печерских и Оптинских старцев и два мощевика с мощами святителей, преподобных, праведных и мучеников. Возрождена традиция совершения Крестных ходов в девятую пятницы по Пасхе. Список или чудотворная икона Божией Матери «Знамение» Курская Коренная приносится на летнее время из Знаменского монастыря г. Курска. Вновь став всенародным праздником, крестный ход в Коренную пустынь привлекает тысячи паломников из ближнего и дальнего зарубежья.

Белогорская Николаевская мужская пустынь располагается в 30 километрах от города Суджи Курской области на белых утёсах правого берега реки Псел. Предание утверждает, что во времена переяславских князей здесь было древнее укрепление.

    Монастырь был основан в 1671 году иеромонахами разорённого татарами Острогожского Дивногорского (Воронежская область) монастыря. Сначала в монастыре были одни лишь кельи. Вскоре на монашеское прошение на строительство храма во имя свт. Николая обитель в качестве царских дарений получила земли и мельницу на реке Псел под селом Великие Рыбицы, а так же «в церковь Николая Чудотворца книги, ризы, всякие сосуды и всякую церковную утварь».
 Из Острогожской обители монахи вынесли икону свт. Николая Чудотворца, в честь которой в 1688 году и была построена небольшая монастырская церковь. Она была деревянной, как и все монастырские строения того времени.
 Первым настоятелем обители стал иеромонах Феодосий. Пустынь жила продажей извести, вырабатываемой из мела монастырской горы. На эти средства была построена летняя деревянная церковь Преображения Господня, за свою величину называемая соборною. К 1733 году монастырь «пришёл в ветхость»: колокольня упала, в Преображенском храме стало опасно служить. Деревянные строения разобрали и из их остатков построили часовню на монастырском кладбище. В часовне разместили старые иконостасы.
 Тогда же, при игумене Паркисе, в монастыре возвели каменный храм в честь Преображения Господня, колокольню и монастырскую стену.
В 1770 году обители принадлежало 80 крестьянских дворов. Самый большой доход пустынь получала от известкового и кирпичного заводов, фруктовых садов, бахчи, мёда и воска с монастырских пасек. Имелись рыбные ловы и скот, особенно много содержали рабочих волов.
В Николин день в монастыре проходила ярмарка.
 В 1777 году освятили новую каменную церковь в честь свт. Николая Чудотворца.
 В 1781 – 1784 годах (в игуменство Константина (Савурского)) на месте старой Николаевской церкви построили трапезную.
 В 1785 году монастырь имел благоустроенный вид: две монастырские церкви, братский и настоятельский корпуса и большую трапезную окружали деревянные стены с четырьмя башнями. Однако обитель, только что построенная и обновленная, в этом же году по секуляризации была закрыта и превращена в приход.
От монастыря остался лишь Преображенский собор, служивший приходским храмом вплоть до 1863 года.
 Но после закрытия обители в Преображенском храме стало совершаться чудесное самовозгорание свечей и лампад по утрам, повторяющееся до тех пор, пока не была обретена Пряжевская икона Пресвятой Богородицы (принесённая в 1671 году из Дивногорского монастыря, судя по размерам, она была, вероятнее всего, вынута вместе с иконой свт. Николая из иконостаса разорённой татарами обители). Открытие иконы произошло в 1792 году, и с той поры начали происходить чудеса и исцеления.
В 1858 году от пряжевской иконы исцелился суджанский купец Косьма Купреев, решивший по обету в благодарность восстановить обитель на свои средства. В ответ на его прошение Высочайшим повелением от 24 августа 1863 года было разрешено восстановить монастырь под названием Белогорская Николаевская пустынь с учреждением архимандрии. Первыми её насельниками стали Косьма Иванович с сыновьями Фёдором и Владимиром.
В 1865 году был заложен небольшой каменный храм Николая Чудотворца, через четыре года была освящена церковь Покрова пресвятой Богородицы. Третья монастырская церковь – соборная, в честь Преображения Господня – была заложена в 1888 году.
В 1878 году в Мирополье проживал Ф.М. Достоевский, неоднакратно посещавший Белогорскую пустынь. Впечатления о посещении обители отражены в его романе «Братья Карамазовы».
  Через тридцать лет с начала возобновления монастыря над равниной «на высоком белом пьедестале» вырос великолепный монастырский архитектурный ансамбль, прекрасно сочетающийся с местным ладшафтом.
 Купола Преображенского собора и Покровской церкви, построенных в русско–византийском стиле, были видны за десятки километров.

  Монастырь закрыли в 1922 году, его помещения заселила колония для малолетних преступников.
 После Великой Отечественной войны в нескольких уцелевших постройках разместили школу–интернат для детей офицеров, погибших на войне. До нашего времени сохранился храм Покрова Пресвятой Богородицы, братский корпус, трапезная, гостиница, некоторые служебные и хозяйственные постройки, башня и почти разрушенные монастырские стены.
   Монастырь возвращён епархии в декабре 2001 года, возобнавлён крестный ход с Пряжевской чудотворной иконой Божией Матери. 

Восстановление монастыря

С момента передачи монастыря проделана большая реставрационная работа, прежде всего, отремонтирована крыша на храмовом комплексе и двух примыкающих к нему крыльях (храм похож на парящую птицу). Закончены работы по обустройству братских и настоятельских келий, заново перекрыта крыша на братском корпусе, на святых вратах, на административном корпусе.

- В Никольском храме, - уточнил настоятель монастыря игуменПитирим, - заменен пол в алтаре. Полностью пришлось перебрать балки, потому что раньше там была устроена сцена, так как храм служил клубом. Установлен дубовый иконостас, написаны иконы Деисусного чина, два больших киота для чудотворной Пряжевской иконы Божией Матери и Киево-Печерских святых, 84 частицы мощей которых находятся в ковчеге при этом образе.

В 2008 году завершена роспись храма. Работы выполняли известные московские иконописцы-реставраторы Александр Лавданский и Алексей Вронский. Они расписывали трапезную в Коренной пустыни, левый предел Большого Донского собора в Донском монастыре, собор монастыря во имя зачатия прав. Анны Московской. Сейчас они работают над росписью Успенского собора знаменитой Святогорской Лавры.

В 2005 году иконописцы расписали западную стену в нашем храме, свод и стены алтаря, в 2006 появились изображения Пантакратора в центре храма, архангелов и четырех евангелистов, летом 2007 года – двунадесятые праздники на потолочном своде и образа некоторых великих преподобных отцов, особо почитаемых в монашестве, и преподобных отцов из Собора Курских святых. На фасаде храма  написаны три иконы – святителя Николая над входом – главная икона Горнальского Свято-Николаевского монастыря, а по бокам от входа – архангел Михаил и архангел Гавриил.

В братском корпусе восстановлены рухнувшие десять лет назад и межэтажные перекрытия, смонтировано отопление, проложены коммуникационные сети. Закончены штукатурные работы в помещениях цокольного этажа, в которых размещена монастырская трапеза.

Братия монастыря состоит из восьми монахов, есть послушники и трудники.

Большую спонсорскую помощь оказывает уроженец этих мест Анатолий Иванович Дзюба. Он построил на своей малой родине в селе Гуево красивый храм во имя Рождества Богородицы – это скит нашего монастыря, с него и началась современная история обители. Анатолий Иванович помог отреставрировать чудотворный Пряжевский образ Божией Матери.

Когда монастырь только открыли, о нем мало кто знал. Сейчас в обитель приезжает все больше и больше паломников из Белгорода, Старого Оскола, Воронежа, Липецка, Москвы. За каждым воскресным и праздничным богослужением в монастырском храме молятся прихожане с Украины. Сотни курян, жителей других российских городов и сел участвуют в  крестном ходе с чудотворной Пряжевской иконой Богородицы. Этот чудотворной образ Богородицы посетил почти все церковные благочиния Курской епархии, а также Белгородскую и Ярославскую области России, Киевскую и Сумскую области Украины.

Ревностные труды по восстановлению и благоукрашению обители были высоко оценены архиепископом Курским и Рыльским Германом. Владыка наградил Знаменской медалью II степени жертвователей монастыря – москвичей Анатолия Ивановича Дзюба и Юрия Федоровича Алексеева, а также Владимира Александровича Облогина и главного бухгалтера монастыря матушку Макарию.

Курский Свято-Троицкий женский монастырь, одна из древнейших русских обителей, имеет более чем 400-летнюю историю и является памятником архитектуры федерального значения. В его облике отражено развитие архи-тектурных течений XVII-XIX веков.
Документальных сведений о времени основания обители не сохранилось. Из кратких описаний монастырей Российской империи видно, что в 1623 году Курский Свято-Троицкий девичий монастырь уже существовал на посаде за большим старым острогом, в обители проживало 35 монахинь. Начало монастыря можно отнести к 1597 году, когда царь Федор Иоаннович (сын Иоанна Грозного), прослышав о чудотворной иконе «Знамение» Курской-Коренной, пожелал увидеть этот образ и повелел принести святыню в Москву. После чего был издан указ о возобновлении г.Курска, разоренного татарами. И к отстраивающейся Курской крепости пошли люди; несомненно, и те, которые искали места для духовного подвижничества.
Проводившиеся летом 2007 года на территории монастыря археологические исследования позволили сделать важные выводы о древности места, на котором была построена Троицкая девичья обитель. Археологи установили, что монастырская территория была освоена в XII веке и представляла собой северную оконечность Верхнего посада древнего Курска. Среди выявленных археологических находок представляют большой интерес фрагменты плинфы – кирпича, из которого строились древнерусские храмы. Найденные обломки плинфы доказывают, что здесь в домонгольское время находился храм и нынешняя монастырская территория – земля намоленная, святая издревле.
В 1680 г. обитель была уничтожена пожаром, а в 1681 г. игумения Пелагия выстроила деревянную церковь в честь Святой Троицы с приделом в память обновления храма Воскресения Христова. В 1695 г. ею была заложена каменная двухэтажная церковь, сохранившаяся по сей день. Главный престол в верхнем этаже был освящен во имя Пресвятой Троицы, а в нижнем – в честь Смоленской иконы Божией Матери. В 1836 г., усердием игумении Тавифы, к западной стене храма была пристроена церковь, посвященная Новодворской иконе Божией Матери. В 1851 г. в Новодворском храме были устроены два придела: северный – в память явления Иверской иконы Божией Матери и южный – во имя преподобного Мирона. При игумении Алевтине в 1853 г. в монастыре была открыта богадельня для престарелых сестер, а год спустя устроена больница для насельниц. В 1869 г., трудами игумении Софии, в обители была основана школа для девочек. Сестры много занимались благотворительностью, при монастыре существовала гимназия для девиц и приют для детей-сирот. В военные годы монахини несли послушание сестер милосердия, ухаживая за ранеными.
В 1911 г., при игумении Емилии, в северном приделе Троицкой церкви освятили престол в честь святителя Иоасафа Белгородского и преподобного Серафима Саровского. В том же году был построен новый трехэтажный корпус, в котором разместилась школа, рассчитанная на 100 детей. К этому времени в монастыре насчитывалось 635 насельниц, 82 из которых подвизались в Александро-Невском скиту, принадлежавшем обители с 1883 г.
С историей Курского девичьего монастыря неразрывно связно имя преподобного Серафима Саровского. Курск был родиной преподобного Серафима. В этом древнем городе святой прожил чуть менее четверти своей жизни. Здесь в глубоко верующей семье воспитывалось духовное мировоззрение преподобного Серафима. Родительский дом находился неподалеку от Курского Троицкого девичьего монастыря, и, несомненно, благочестивые родители посещали вместе с юным Прохором святую обитель. Образ строгой и благочестивой жизни монахинь не мог не оставить свой след в душе будущего инока Серафима, который уже с ранних лет горел любовью к Богу и тянулся к духовной жизни. Возможно, что и неусыпное попечение преподобного Серафима о женской Дивеевской общине, из которой возник нынешний Серафимо-Дивеевский монастырь, также носящий имя Пресвятой Троицы, отчасти связано с запечатленным в его памяти образом молитвенного и трудового подвига монахинь Курской девичьей обители.
По архивным данным, Троицкий монастырь имел духовную связь с Оптиной пустынью; на формировании внутреннего устроения обители сказалось влияние преподобных Оптинских старцев Макария (Иванов; 1788-1860) и Амвросия (Гренков; 1812-1891).
Троицкий монастырь старинный, и, несомненно, в нем сложились строгие правила иноческой жизни. Курская обитель взрастила немало высоко духовных подвижниц и благодатных стариц, к которым народ обращался за советом и утешением. Среди подвижниц XIX столетия особенно замечательна прозорливая старица – блаженная Евдокия (Расторгуева; 1795–1870), обитавшая в холодной угловой башне монастырской стены. К ней за советом во множестве стекались ве-рующие, глубоко почитая ее за силу молитвы и прозорливые предсказания. Поступив в обитель 20 летней девицей, она всю жизнь несла подвиг юродства. Печь она никогда не топила и даже зимой ходила без чулок, ночи проводила практически без сна в пении псалмов и горячей молитве. Широко почитаемая праведница почила на 75-м году жизни, проститься с ней собрался почти весь го-род.
В обители, согласно древним установлениям, полагалось быть игумении, которая назначалась пожизненно из сестер обители. Монастырь был славен игумениями. На основании сохранившихся сведений, можно назвать имена двадцати одной игумении и время их правления.
До настоящего времени особенно почитаема игумения София (Стефанида Васильевна Ступина; 1817-1909). Она была одной из последних дореволюционных настоятельниц и управляла обителью 44 года. Имя этой славной игумении было известно в самых разных уголках России. Она происходила из потомственных дворян, получила хорошее образование, окончив Харьковский институт благородных девиц. В 26 летнем возрасте поступила она в Борисовскую Тихвинскую пустынь, которая находилась под окормлением оптинских старцев. Во время настоятельства игумении Софии обитель достигла особого расцвета. Сестричество возрастало не только численно, но и духовно. Благочестие насельниц было отмечено многочисленными наградами. При игумении Софии подвизались многие благодатные старицы. Например, схимница Александра и монахиня Ангелина скончались вместе в первый день Пасхи 1895 г. Монахиня Ангелина была взята в монастырь 3-летней девочкой и впоследствии стала регентом. С детства проводила она строго подвижническую жизнь, вкушала самую грубую пищу, отдавала беднякам все, что приносили ей благодетели. В год кончины матушки Александра и Ангелина причастились на Страстной седмице в Великий Четверг. Когда завершилась Пасхальная утреня, обе на приветствие сестер: «Христос воскресе!» ответили: «Воистину воскресе!» и сразу после этого мирно предали свои души Господу.
Заботясь о процветании обители, вместе с тем игуменья София принимала активное участие в делах благотворительности, милосердия, просвещения. Матушка София являлась попечительницей двух приютов для детей-сирот, помогала пожертвованиями Курской духовной семинарии. Во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. настоятельница София взяла под монастырскую опеку Курский лазарет и оказывала помощь раненым воинам продуктами, деньгами, бельем. В течение 29 лет игумения София была начальницей женского епархиального училища и ежегодно жертвовала свой годовой оклад в 500 рублей в его пользу. Благодаря стараниям матушки Софии из воспитанниц училища сформировался один из лучших хоров города. Училищная библиотека являлась образцовой. Для ознакомления с учебным процессом епархиальное женское училище посещали обер-прокуроры Святейшего Синода. Матушка настоятельница являлась начальницей монастырской церковноприходской школы, обучение в которой было бесплатное. Школа считалась образцовой в воспитательном и учебном отношении, преуспевала в преподавании прикладных дисциплин. Кроме того, игумения София являлась действительным членом Курского миссионерско-просветительского братства, Курского отдела Императорского православного Палестинского общества, принимала активное участие в работе Императорского археологического общества.
За просветительскую деятельность и религиозно-нравственное воспитание детей игумения София была удостоена многочисленных наград от Святейшего Синода, епархиального владыки и духовенства, земства, религиозно-просветительских и научных обществ. За участие в судьбе раненых воинов в русско-турецкой войне настоятельнице Софии был вручен знак Красного Креста. Она также была удостоена высших церковных наград: 3-х наперсных драгоценных крестов из Кабинета Его Императорского Величества – царей Александра II и Александра III. Старицу игумению любил весь Курск, знала и почитала ее Императорская Фамилия, она была лично знакома со многими замечательными людьми, ныне прославленными Православной Церковью. Скончалась подвижница в глубокой старости и погребена в монастыре за алтарем Троицкого храма.
За время настоятельства игумении Софии монастырь посетили такие извест-ные люди того времени, как: святой праведный Иоанн Кронштадтский (21 апреля 1893 г.), обер-прокурор Святейшего Синода К. П. Победоносцев (1890 г.), а также многие архипастыри, настоятели и настоятельницы монастырей. Сохранилось «Духовное завещание» матушки Софии. Оно заканчивается трогательными словами, полными любви и благодарности Богу: «Благодарю Тя, Господи, Боже мой, яко неизреченным милосердием Твоим вложил в сердце мое избрать житие иноческое!». Есть устные свидетельства о том, что незадолго до своей кончины игумения София приняла великую схиму, а по смерти своей обрела дар у Господа хранить родную обитель.
Не менее значителен образ игумении Емилии (Екатерины Васильевны Лебе-девой). Екатерина Васильевна родилась в 1864 году в Москве. Игумения Емилия была дочерью надворного советника, земского врача, друга доктора Гааза. Ее отец, подражая доктору Гаазу, также бесплатно лечил людей. Воспитание матушка получила в Московском Александровском институте. По окончании института она преподавала в Екатеринбургском епархиальном женском училище. В 28-летнем возрасте по благословению старца Курской-Коренной пустыни Екатерина Васильевна поступила в Курский Свято-Троицкий девичий монастырь и проходила послушания учительницей в монастырской школе, потом казначеи. В 1904 году на 42-м году жизни она приняла монашество. В 1909 г., по смерти игумении Софии, монахиня Емилия была посвящена в сан игумении. Скончалась матушка Емилия 26 марта 1947 года и была погребена на Никитском кладбище. Могила ее сохранилась. Игумения Емилия продолжила традиции игумении Софии: благотворение, милосердие, просветительство, старчество, высокая гражданственность. В годы настоятельства игумении Емилии произошло знаменательное событие. В 1915 году с 12 по 13 декабря монастырь принимал Великую княгиню Елизавету Федоровну, ныне прославленную преподобно-мученицу. Великая княгиня пребывала в настоятельских покоях, была на службах вместе с сестрами и беседовала с ними.
С началом революционного террора, осенью 1923 г.обитель была закрыта большевиками и подверглась разорению, сестры были насильственно разогнаны, имущество разграблено. Однако во многом благодаря мудрому руководству игумении Емилии монастырь был сохранен в годы репрессий: настоятельница и сестры продолжали тайную жизнь монастырской общины. И это ли не чудо, что, как только появилась возможность вновь открыть монастырь в 1942 году во время Великой Отечественной войны, обитель тут же ожила. (Немного можно привести подобных примеров: вспоминается история открытия Троице-Сергиевой Лавры). Позднее, в годы гонений на Церковь, в начале 1950-х годов монастырь упразднили. Снова продолжилась скрытая жизнь обители. Монастырь жил по Уставу: по традиции во главе его стояла игумения, были старшие сестры, выполнялись различные послушания, совершались постриги в мантию, выполнялось молитвенное правило, читалась неусыпаемая Псалтырь, соблюдались таинства исповеди и причастия. В 1980-х годах умирает последняя игумения Ангелина. И вскоре совершается еще одно чудо. В 1994 году Троицкий храм и два корпуса (настоятельский и сестринский) с прилежащей к ним территорией передаются в ведение возрождающейся женской Свято-Троицкой обители – на святом древнем месте возобновляется монашеская жизнь. Продолжилась связь иноческих традиций благодаря стареньким монахиням, до-жившим до открытия монастыря. Последняя монахиня старинной обители матушка Сергия (Вера Митрофановна Сухочева; 1919-2006 гг.), будучи взята в обитель еще маленькой девочкой, поселяется в стенах родного возрождающегося монастыря. 22 октября 2006 г. монахиня Сергия скончалась на 87 году жизни.

Сестрам обители были присущи следующие черты монашеского благочестия:

- любовь к монашеству, любовь к молитве (в т.ч. творили Иисусову молитву), любовь к церковной службе, неукоснительное выполнение монашеского правила
- крепкая вера в помощь Божию и Богородицы
- плач о грехах, искреннее покаяние, страх Божий
- ревностное исполнение послушаний, трудолюбие
 - покорность, послушность, смирение, кротость, безропотность, нетребовательность, нестяжательность, скромность (в т.ч. скромный быт, скромная трапеза)
- доброта, простодушие, непротиворечивость
- спокойствие, мудрость, прозорливость
- матушки между собою жили мирно и дружно, любили друг друга (одна странница посетила матушек уже после Великой Отечественной войны, пожила у них, а на прощание сказала: «Я во многих монастырях бывала, но такой любви, как у вас, нигде не встречала»)
 - любовь к ближним, ласковее обращение, отзывчивость, сочувствие, милосердие, сострадательность
- строгость, твердость, справедливость
- вежливость
- духовное руководство, в т.ч. помогали советом мирянам, миряне любили матушек
- после закрытия монастыря и начала гонений на Церковь матушки отстаивали чистоту православного учения, боялись католического засилья
- в годы гонений матушки прошли через ссылку.

ХХ век: история Курского Свято-Троицкого монастыря в датах
 В 1923 г. большевики закрыли монастырь, устроив поджог монашеских келий на праздник Успения Пресвятой Богородицы.
С 1923 по 1925 г. в монастыре разместились Музей искусств и историко-археологический кустарный музей.
В 1925 г. музеи объединились в Губернский краеведческий музей.
С конца 20-х годов в монастыре находился Губернский лагерь принудительных работ «ЖАКТ «Воля». В кельях разместили 260 заключенных. Были развернуты мастерские, устроена библиотека для заключенных с читальным залом.
Не ранее 1936 г. утрачена восточная стена с башнями по 2-й Сергиевской улице (ныне ул. Володарского).
В 1950-е годы купол над святыми воротами разобран; здание храма было отреставрировано как исторический памятник республиканского значения.
В 1930–1984 гг. на территории монастыря размещался архив Октябрьской революции, позже переименованный в ГАКО; с 1984 г. – Научно-методический центр Управления культуры и библиотека для слепых.

Возрождение

Ровно 70 лет пребывала в поругании и запустении древняя обитель. В 1993 г. часть храмового комплекса была возвращена Церкви и передана Курско-Белгородской епархии, а в 1994 г. монастырю были отданы настоятельский и сестринский корпуса. В здании храма разместились классы и церковь Курской Духовной семинарии. С участием семинаристов был проведен ремонт, устроен иконостас. 26 августа 1993 г. состоялся архиерейский чин освящения храма. В храме возобновились богослужения.
Настоящее возрождение обители началось с августа 2004 г. Эта дата в истории монастыря отмечена тем, что по благословению Святейшего Патриарха Алексия II в Троицкую обитель переселилась женская монашеская община из подмосковного Иосифо-Волоцкого монастыря, после чего полным ходом пошли ремонтно-восстановительные работы и начала возрождаться полноценная духовная жизнь.
История этой общины начинается с 1991 г., когда по благословению игумена-наместника Иосифо-Волоцкого монастыря митрополита Питирима (Нечаева; 1926–2003) и при содействии его сподвижника архимандрита Ин-нокентия (Просвирнина; 1940–1994) вокруг схимонахини Антонии (Сухих; р. 1929) стали собираться сестры, ищущие молитвенной жизни. Так зародилось сестричество, в течение 13 лет возраставшее под духовным водительством владыки Питирима и матушки Антонии, ставшее с годами многочисленной (около 30 сестер) и крепкой общиной, воспринявшей подвижнический дух своих незаурядных наставников. Духовные учители сестер усвоили иноческое благочестие от своих духовных отцов: владыка Питирим от преподобного Севастиана Карагандинского (схиархимандрита Севастиана (Фомина)); матушка Антония в течение 18 лет (1958-1976) была келейницей и сподвижницей ар-хиепископа Антония (Голынского-Михайловского; 1889-1976), прошедшего исповеднический путь через лагеря и тюрьмы в годы репрессий. Более 10 постригов – в иночество, монашество, схиму – совершил в Иосифо-Волоцком сестричестве владыка Питирим. После его кончины отеческую заботу о судьбе осиротевших сестер проявил схимитрополит Иувеналий (Тарасов). По его пред-ложению Иосифо-Волоцкая община была переведена в Курский Свято-Троицкий монастырь, куда матушка Антония переехала в августе 2004 г. вместе с основной частью сестер. Указом архиепископа Курского и Рыльского Германа настоятельницей монастыря была назначена монахиня Сусанна (Барыкина), экономом – монахиня Ангелина (Абрамова), обе воспитанницы матушки Антонии, постриженицы владыки Питирима. Схимонахиня Антония была назначена благочинной монастыря.
В настоящее время Курская Свято-Троицкая женская обитель старается возродить духовные монастырские традиции, монашеское делание, дела милосердия, благотворительности, просвещения.
В монастырских храмах идут ежедневные богослужения: полностью вычитывается монашеское правило, служится литургия, молебны, панихиды. По окончании вечерней службы неопустительно совершается крестный ход вокруг храма. Еженедельно на утрене читаются акафисты: в воскресенье – Пресвятой Троице, в среду – Богородице, в пятницу – преподобному Серафиму Саровскому. В течение дня сестры непрерывно читают Псалтырь с поминанием живых и усопших, по синодику молятся за прежних настоятельниц и насельниц обители. За три с половиной года архиепископом Курским и Рыльским Германом в монастыре совершен 1 постриг в схиму, 3 в мантию, 8 в иночество, 10 сестер были наименованы послушницами и получили благословение носить подрясник и иметь монашеские четки.
Придерживаясь древних монастырских традиций, обитель развивает просветительскую деятельность. Проходят занятия воскресной школы и кружка изобразительного искусства. К праздникам Пасхи и Рождества Христова учащиеся школы, под руководством преподавателя, готовят утренники и выступают на монастырских праздниках для детей прихожан, а также выезжают с концертами в детскую больницу, детский дом и другие социальные учреждения. В библиотеке монастыря имеется богатый выбор духовной литературы. Монастырская библиотека насчитывает около четырех тысяч книг. При обители открыт музей по истории монастыря. Прихожане активно участвуют в создании музейных коллекций. В обители также действует исторический кабинет и архив. Сестры ведут работу по сбору архивного материла, неоценимую помощь в исторических исследованиях оказывают курские вузы, музеи, научные работники и представители культуры.
Монастырь традиционно продолжает дела милосердия. Обитель оказывает помощь нуждающимся продуктами и одеждой, ведется переписка с заключенными в тюрьмах и находящимися в исправительно-трудовых колониях, регулярно им высылаются посылки.
В 2006 г. произошло знаменательное событие – в женский монастырь во имя прп. Алексия, человека Божия, в поселке Золотухино Курской епархии переехала часть сестер из Свято-Троицкого монастыря. В феврале 2007 г. настоятельницей новостроящейся обители назначена одна из насельниц Курского Свято-Троицкого монастыря монахиня Елизавета (Семенова). При поддержке курских сестер в Золотухино налаживается богослужебная жизнь.
В настоящее время, при поддержке городских властей, Курский Свято-Троицкий женский монастырь расширяет спектр направлений социально-просветительской деятельности.
Ведется работа по созданию православной аптеки, православного пункта оказания медицинской помощи для населения, больницы и богадельни для насельниц. Планируется расширение монастырской иконной лавки, открытие православной гостиницы для паломников, создание пекарни для выпечки мона-стырского хлеба. Есть желание открыть иконописный цех, швейную и вышивальную мастерские, монастырское издательство, православную гимназию для девиц и проч. В целях благоустройства монастыря запланирован ремонт и реставрация храмов, закладка монастырского сада, колодца со святой водой, сестринских келейных корпусов.
Думается, что возрождению духовно-нравственных традиций в деятельности обители во многом будет способствовать создание заповедной исторической монастырской зоны - веками намоленной, освященной монастырской земли, которую наши древние предки отдавали обители как дар Богу и за непрестанные молитвы монахинь за весь мир.

В миру Иван Крюков, родился в Курске в семье мещан в 1795 году. С детства горел любовью к монашеству и подвижничеству. В возрасте девяти лет Иван был отдан на обучение мастеру по изготовлению изразцов, долгое время переносил чудовищную жестокость своего хозяина. Через некоторое время после завершения ученичества он женился по принуждению своей матери, открыл собственную мастерскую по изготовлению изразцовых печей, а чуть позже – два постоялых двора и трактир. После смерти жены, в 38-летнем возрасте, поступил в Глинскую пустынь Курской епархии, под руководство старца-игумена Филарета.

Полтора года являлся послушником, после чего получил право носить рясу. С самого поступления в монастырь Иван Крюков отличался простотой и искренностью, усердием и неутомимостью в молитве, которую сопровождал многими земными поклонами. Уже в послушнический период Иоанн прославился способностью исцелять больных. В монастыре он овладел грамотой. Через 7 лет он был пострижен в мантию с именем Иоанникия и назначен экономом обители. Проведя 11 лет в этой обители и преуспев в ней духовно, вместе с частью Глинской братии во главе с казначеем иеромонахом Арсением, он получил приглашение от настоятеля древней Успенской Святогорской пустыни Харьковской епархии.

В Святогорской обители он был оставлен в должности эконома и много потрудился для благоустройства Святогорья. Вот что о его деятельности пишет Василий Немирович-Данченко:
"Иоанн и тут обнаружил присущие ему характер и решительность. Не предупредив, он распорядился "отсечь" часть горы под гостиницу. Против него поднялось все, но он поборол препятствия, и гора была "отсечена". Иоанн вел войну с управителем Потемкиных, вступался за ограбленное ими крестьянство, и хотя на сем пути был смиряем настоятелем, но как упорное козлище, исполнив наложенное на него послушание, вновь вступал в бой с господскими холопами и отсекал горы. Потом уж его и смирять перестали – махнули рукой. В конце концов, впрочем, оказалось, что Иоанн был прав, за что на него наложили мантию. Вообще, в эту пору своей деятельности, малограмотный, энергический, не знающий устали, упрямый и изобретательный, Иоанн совершенно подходит к типу северного монаха-соловчанина. Затем Иоанн, а в мантии Иоанникий, является опять гостинником, опять "отсекает" горы, роется в земле, как крот, отыскивает и находит старые подземные храмы, собственноручно выбивает для них из цельных диких камней престолы".

Чуть позже Иоанникия рукоположили в иеромонахи и определили духовником к богомольцам. В этой должности он принимает активное участие в восстановлении подземных ходов. Работая в пещерах по их расчистке, он полюбил одну из меловых келий, в которой затворился в 1850 году, а через два года принял схиму. Об уходе святого Иоанна в затвор Немирович-Данченко пишет следующее:
"Убедившись, что Иоанникий не превозносится а жаждет подвига, Арсений приказал ему затвориться в простой жилой келье и запереть ставни. Трудно было одолеть Иоанникию в первое время ужас одиночества, особенно по ночам. Но он привык и затем перебрался в меловую скалу. Настоятель все еще отговаривал его. Стояли холода, печи там не было, и устраивать ее не дозволялось, но монах не внял. Наконец, ему разрешили затвориться совсем. Ввели в меловую пещеру – и заперли на замок. В дверях было проделано малое оконце для передачи пищи и пития.

Холод стоял там, как в леднике.... Так прошел целый год безвыходного пребывания в затворе, самый трудный год, потому что тело заточника еще только привыкало к сырости и холоду... Пробовали его испытывать – выводили на свет, приказывали остаться, но Иоанникий неизменно уходил назад. Так прошло еще шесть месяцев, по истечении которых его постригли в схиму и опять назвали Иоанном, разрешили приобщаться два раза в месяц, а в посты еженедельно".

А. Ф. Ковалевский, очевидец подвигов затворника, оставил описание быта его скромной келии:
"Представьте себе, читатель, тесную и низкую келию, своды которой не выше роста человеческого, иссеченную в мелу, свет в которую проникает через узкую скважину, пробуравленную наружу скалы на довольно большом расстоянии. Атмосфера келии резко холодная и сырая, напоминает собою ледник: она как бы колет вас и возбуждает в теле озноб лихорадочный. Все убранство келии составляет деревянный открытый гроб с большим надмогильным деревянным крестом у изголовья, на котором написан распятый Господь; в гробе немного соломы и возглавие, и в таком виде служил он ложем успокоения затворнику, претружденному подвигом бдения молитвенного. Вот все успокоение, которое дозволял себе подвижник: затем небольшой аналой у святых икон, деревянный обрубок, служивший вместо стула, кувшин для воды, горнец для пищи, нагольный тулуп, ветхая мантия с епитрахилью и неугасаемая лампада - удовлетворяли все жизненные потребности затворника, да еще неизменные его тяжелые железные вериги и жесткая власяница, которые носил он на своем теле и которые сами составляли немалое испытание своей тяжестью и остротой. Правило молитвенное по заповеди отца Арсения совершал он следующее: в сутки полагал 700 поклонов земных, 100 поясных, произносил молитв Иисусовых 5000, Богородичных 1000, читал акафисты Сладчайшему Иисусу, Богоматери и Страстям Христовым, помянник... приобщался Святых Христовых Тайн... в соседней пещерной церкви Иоанна Предтечи, где служилась еженедельно литургия по вторникам...

Сырость была такая, что одежда недолго служила, видимо истлевала и распадалась. Мириады насекомых кишели в келье, в гробу и одеждах подвижника, уязвляли до крови его тело и нарушали его покой, если только можно назвать покоем ложе в гробу при такой обстановке. Но крепость духа подвижника Божия была поистине изумительна: все терпел он мужественно ради Господа и спасения своей души; страдания Господа всегда представлял он взором души своей и, противопоставляя им свой подвиг, считал его ничтожным от искреннего сердца". 

В таких трудах прожил подвижник в затворе 17 лет, причем первые 5 лет – без печного отопления. Раз в месяц святой покидал затвор, чтобы причаститься Святых Тайн в монастырской церкви. Братия монастыря обвиняла подвижника в гордости и глумилась над ним, но Иоанн приобрёл много почитателей среди мирян. 

С середины 1850-х годов Иоанн причащался раз в неделю, после службы благословлял толпящийся в церкви народ, ради бесед с посетителями открывал двери своей кельи.

За подвижническую, самоотверженную любовь к Богу и ближним Господь при земной еще его жизни сподобил его благодатных даров непрестанной молитвы, дара рассуждения, прозорливости, даром целительства и чудотворений. От постоянного пребывания в темноте подвижник ослеп, и в последние годы жизни мог творить лишь непрестанную Иисусову молитву.

За неделю до кончины, сохраняя послушание воле настоятеля, тяжело больной старец был перевезен на больничный монастырский хутор Ахтырской Божией Матери, где 11 августа 1867 года мирно скончался. Преподобный Иоанн был похоронен у алтаря больничной церкви.

Широкое народное почитание Иоанна началось со дня его смерти. У мощей святого произошло множество чудесных исцелений, запись которых велась в монастыре. После большевистского переворота 1917 года, несмотря на препятствия, чинимые властями, паломничества к могиле Иоанна продолжались. 

24 августа 1995 года, в день кончины, в год 200-летия со дня рождения, состоялось прославление подвижника Иоанна, затворника Святогорского, для местного почитания в лике преподобных Украинской Православной Церковью. С установлением в 2003 году Собора Курских святых преподобный Иоанн был включен и в него.

Всечестная глава его благоговейно хранится в Свято-Успенском соборе Святогорской Лавры, где еженедельно по четвергам перед Литургией служится молебен у раки святого, от которого подаются исцеления и помощь всем с верою притекающим. Ежегодно в день памяти преподобного - 24 августа совершается крестный ход вокруг обители с его мощами, на который собирается до десяти тысяч паломников.

Открытая православная энциклопедия "Древо"

Священномученик Иоанн родился 8 мая 1881 года в городе Петрикове Мозырского уезда Минской губернии в семье священника Димитрия Пашина и его супруги Надежды, дочери священника Никольской церкви в местечке Скрыгалове Василия Завитневича. Отец Димитрий скончался, когда Ивану было всего три года, и Надежда Васильевна переехала вместе с младенцем к своим родителям в Скрыгалов, и Ивану вместо отца стал дед, протоиерей Василий, которому, по-видимому, он и оказался обязан многими своими христианскими качествами.
В 1890 году Иван был отдан учиться за казенный счет в Слуцкое духовное училище, после окончания которого его в 1895 году приняли учиться за казенный счет в Минскую Духовную семинарию.
В 1901 году Иван окончил Духовную семинарию и обвенчался с девицей Антониной, дочерью купца из Вышнего Волочка Тверской губернии. 21 октября 1901 года он был рукоположен во диакона, а 22 октября – во священника к Покровской церкви села Князь-Озеро Мозырского уезда. 15 февраля 1903 года протоиерей Василий Завитневич ушел по преклонности лет за штат, и на его место настоятелем Никольской церкви был назначен отец Иоанн Пашин. Здесь он в первую очередь докончил дело, начатое дедом, – достроил часовню в память священномученика Макария, митрополита Киевского, убитого татарами в окрестности Скрыгалова в 1497 году. Часовня была освящена 1 мая 1905 года в день празднования памяти священномученика. Стараниями отца Иоанна было организовано Свято-Макарьевское Братство и открыта женская школа. 4 ноября 1907 года верующее население Скрыгалова торжественным крестным ходом встретило ковчег с частицей мощей священномученика Макария, прибывший из Киева на станцию Птичь. В следующем, 1908 году, празднование памяти священномученика собрало около десяти тысяч богомольцев – небывалое для этих мест число молящихся.
В 1909 году отец Иоанн был назначен настоятелем храма святого великомученика и Победоносца Георгия в селе Прилепы Минского уезда. В первый же год своего служения здесь он открыл одноклассную церковноприходскую школу в деревне Избицке, помещение для которой было предоставлено помещиком Н.И. Демидовым, он же взял на себя расходы по отоплению и освещению школы.
Как и в предыдущем приходе, отец Иоанн старался, чтобы в храме была особая святыня, которая бы привлекла молящихся и помогла бы создать в их душах молитвенный настрой и поддержала веру. Одним из замечательных событий стало появление в Георгиевской церкви списка Иверской иконы Божией Матери, которая была написана на Афоне и при громадном стечении народа с крестным ходом принесена в Георгиевский храм. Отец Иоанн ревностно следил за просвещением прихожан, при храме была организована продажа молитвословов и духовных книг, под руководством священника действовали пять церковноприходских школ. При храме им было организовано Прилепское общество трезвости, которое, увеличиваясь с каждым годом, переросло в Братство трезвости, где был свой устав, гимн и знамя-хоругвь. Со временем храм не стал уже вмещать всех молящихся, и в 1912 году священник составил план и смету на строительство большей каменной церкви, основное строительство ее было завершено в 1914 году, а освящена она была 21 августа 1916 года.
В 1915 году священника постигло горе: в возрасте тридцати двух лет скончалась его супруга Антонина Васильевна, и он остался с двумя детьми восьми и тринадцати лет.
31 июля 1916 года отец Иоанн подал прошение о принятии его в Петроградскую Духовную академию, на первый курс которой он и был зачислен 17 августа. В документе, выданном ему епископом Минским Митрофаном (Краснопольским), отец Иоанн характеризовался как принадлежащий «к лучшей части духовенства. Состоя настоятелем прихода, расположенного среди католического населения, он тесно сплотил около православного храма свою паству. Своей воодушевленной проповедью создал в приходе движение трезвости и, как идейный работник в борьбе за трезвость, принимал горячее участие в Московском противоалкогольном всероссийском съезде. Решение продолжить образование в Духовной Академии у него появилось сразу же после смерти жены и, вероятно, выношено было еще во время ее продолжительной болезни»[1].
В 1917 году в России произошла безбожная революция, все духовные образовательные учреждения были закрыты, и отец Иоанн вернулся служить в Георгиевский храм в село Прилепы.
В 1921 году храм посетил епископ Минский Мелхиседек (Паевский), объезжавший приходы епархии. В 1922 году усилиями безбожных властей в Русской Православной Церкви возник обновленческий раскол, и в июле 1922 года епископ Мелхиседек объявил об автономии Белорусской Церкви и стал митрополитом Минским и Белорусским.
7 апреля 1923 года в минском Петропавловском кафедральном соборе владыка Мелхиседек в сослужении епископов Вяземского Венедикта (Алентова) и Гжатского Феофана (Березкина) хиротонисал отца Иоанна во епископа Мозырско-Туровского, викария Минской епархии. Первое время епископ Иоанн жил в Мозыре, а затем обосновался на своей родине в городе Петрикове. Приступив к исполнению архипастырских обязанностей, он энергично принялся за дело, взяв себе за правило частое посещение храмов вверенного ему викариатства. Пользуясь тем, что власти законодательно не запретили преподавание частным порядком Закона Божия и всего относящегося к православной вере, он стал регулярно собирать у себя детей, разучивать с ними церковные песнопения и преподавать им Закон Божий.
В 1926 году власти арестовали епископа. Будучи допрошен, владыка Иоанн заявил: «Я, как человек сильных и твердых убеждений религиозных и как епископ, вел работу в пределах установленных властью законов»[2].
26 марта 1926 года приговором Особого Совещания при Коллегии ОГПУ епископ Иоанн был лишен права проживания в крупных городах страны и выслан из Петрикова. В Великий Четверг 1926 года епископ последний раз отслужил на родине Божественную литургию и, испросив прощения у прихожан, вышел из собора. Люди шли за владыкой до пристани, а затем еще долго шли в холодной воде за баржей, на которой увозили владыку.
Высланный из Петрикова, епископ не пожелал терять связи со своей паствой и поселился в городе Лоеве Гомельского округа, где, по мнению властей, «вновь развернул антисоветскую работу, выразившуюся в нелегальном управлении епархией...»[3]
18 сентября 1926 года епископ Иоанн был приговорен к трем годам ссылки в Зырянский край. По окончании ссылки в 1929 году, ему было запрещено жить в некоторых городах и за ним был установлен административный надзор. Митрополит Сергий (Страгородский) назначил его епископом Рыльским, викарием Курской епархии. На пути в Рыльск владыка заехал к архиепископу Курскому Дамиану (Воскресенскому), чтобы поставить его в известность о полученном им от митрополита Сергия назначении.
В конце двадцатых – начале тридцатых годов советская власть усилила гонения на Русскую Православную Церковь; в это время она приступила к уничтожению традиционного крестьянского быта под видом организации колхозов, во главе которых стала ставить подчиненных центральному аппарату партийных чиновников. Крестьяне не приняли этой формы и стали оказывать сопротивление, отстаивая традиционную и естественную для себя форму жизни и хозяйствования. Власти обвинили в агитации против колхозов членов Русской Православной Церкви. На территории Курской и Орловской областей почти одновременно было арестовано тогда более трехсот человек – епископов, священников и православных мирян, и в их числе архиепископ Дамиан (Воскресенский) и епископ Иоанн (Пашин).
В августе 1932 года был арестован священник города Рыльска Константин Одинцов. 28 августа 1932 года власти арестовали епископа Иоанна и он был заключен в тюрьму ОГПУ в городе Курске. 26 сентября 1932 года следователь допросил владыку.
Столкнувшись с нравственной твердостью и неудобосклоняемостью епископа к лукавству, следователь заявил, что против него свидетельствуют подчиненные ему священники, и в частности Константин Одинцов. В ответ владыка 2 октября 1932 года дал собственноручные показания, в которых писал: «Священника города Рыльска Константина Одинцова знаю в течение трех лет. Одинцова я считаю порядочным человеком, взаимоотношения у меня с Одинцовым были служебные, наши политические убеждения – в смысле полного подчинения гражданской власти – совпадали, оба мы стояли на платформе митрополита Сергия, возглавляющего Церковь, к которой принадлежим. Я и Одинцов признавали советскую власть единственной законной властью в СССР, политика которой отвечала нашим настроениям. Никаких недоразумений между мною и Одинцовым не было, злобы не питали друг к другу. Одинцова не считаю способным сделать на меня какой-либо ложный донос или оклеветать меня»[4].
В ноябре 1932 года следствие было закончено. Владыку обвинили в том, что он «являлся руководителем контрреволюционных групп церковно-монархической организации “Ревнители Церкви” в городе Рыльске и в том же районе. На протяжении 1930–1932 годов в городе и в деревнях насаждал контрреволюционные группы, направляя их контрреволюционную деятельность против коллективизации сельского хозяйства...»[5]
В обвинительном заключении по этому делу следователи ОГПУ написали: «В октябре 1931 года в городе Обояни, Обоянском районе и городе Курске раскрыта и ликвидирована контрреволюционная церковно-монархическая организация, ставившая своей главной задачей объединение вокруг себя всех антисоветских элементов города и деревни, путем поднятия массового выступления крестьянства против советской власти, и восстановление монархического строя.
Контрреволюционная организация... возникла в ноябре 1930 года и была неразрывно связана с архиепископом Курским Дамианом...
Ко дню ликвидации организация в своем составе насчитывала 47 человек. По социальному положению они делятся так: священников 26, монашествующего элемента 3, бывших офицеров 2, бывших торговцев 2, бывших дворян 2, служащих 1 человек, кулаков 1, середняков 8 человек и бедняков 2. При этом последняя категория, то есть середняки и бедняки, в большинстве стали членами организации исключительно на почве религиозных убеждений...»[6]
«В июне и в июле 1932 года по западной части Центрально-Черноземной области прокатилась волна контрреволюционных массовых выступлений и отдельных восстаний. Эти выступления, начавшиеся в период окончания весеннего сева, изо дня в день всё более возрастали, и только в конце июля началась нормальная уборка созревших хлебов...
По 57 районам, охваченным антиколхозным движением, было 580 массовых выступлений с участием в них до 63 000 человек. Из числа колхозников этих районов было охвачено движением около 3200 колхозов на территории свыше 450 сельсоветов. Массовые выступления сопровождались также разгромом помещений сельских советов и правлений колхозов...
Вскрытые Полномочным Представительством ОГПУ по Центральной Черноземной области ранее (1931 г.) контрреволюционные церковно-монархические образования в районах, охваченных в июне-июле 1932 года массовым антиколхозным движением, неизменно определяли со стороны этих образований, формировавшихся из церковных элементов так называемого сергиевского течения, наличие активных проявлений, направленных против социалистического переустройства деревни...
Контрреволюционные массовые выступления в западной части области в июне–июле 1932 года как по организованности, так и по масштабу, несомненно, как это установлено следствием, явились результатом подготовительной деятельности контрреволюционной церковно-монархической организации “Ревнители Церкви”, возглавляемой указанным епископом Дамианом...
В отдельных местах имели место избиения сельских активистов, попытки к убийству и даже случаи убийства, как и попытки толпами свыше 500 человек, вооруженными косами, тяпками и вилами, отбить арестованных...
В отдельных селах массовые выступления происходили под лозунгами:
“Отдайте землю и волю и крестьянскую власть”.
“Советская власть нас ограбила, нам нужна власть без колхозов”.
“Долой колхозы, долой советскую власть бандитов, давайте царя”.
Выступления с участием свыше 4500 человек имели место в этот период в селах Потапахино, Кулаге, Троицком, Нагольном и других этого района и Чермашнянского сельсовета, смежного Солнцевского района, где, под указанными выше лозунгами, организованными толпами было расхищено колхозное имущество, изгнан сельский актив и в ряде случаев учинены над ним расправы.
Следствием по настоящему делу установлена связь контрреволюционной церковно-монархической организации “Ревнители Церкви” с антиколхозным движением...
По делу контрреволюционной церковно-монархической организации “Ревнители Церкви” проходит 413 человек, из них 3 епископа, 127 попов и дьяконов, 106 монахов и монашек, 70 кулаков, 11 бывших дворян, помещиков, полицейских и других. В числе проходящих по настоящему делу осуждено за контрреволюционную деятельность 136 человек и выделено в особое производство 149 человек.
Контрреволюционная церковно-монархическая организация “Ревнители Церкви” строилась применительно к церковно-иерархической структуре и формировалась из реакционного духовенства, монашествующего элемента, бывших людей и кулачества...»[7]
«Рыльское объединение контрреволюционной организации “Ревнители Церкви” возглавлялось административно-высланным епископом Иоанном Пашиным (город Рыльск) и имело в своем составе 6 групп с 30 участниками...»[8]
«Группы “Ревнителей Церкви”, возникавшие под непосредственным руководством духовенства так называемого Сергиевского направления, возглавлявшегося Курским архиепископом Дамианом, в начальный период своего развития складывались как образования религиозного характера, лозунгом которых была борьба с безбожием и сплочение вокруг Церкви верующих...
По мере развития борьбы в деревне за сплошную коллективизацию и ликвидацию на этой основе кулачества как класса под влиянием агитации сложившихся групп “Ревнителей Церкви” и примыкавших к ним отдельных лиц, главным образом монашествующего элемента, ряды этих групп расширялись за счет затронутых процессом социалистического строительства кулацко-контрреволюционных элементов...
Контрреволюционное духовенство и монашество, скрывавшееся под флагом декларации о признании советской власти митрополитом Сергием, использовало концентрацию вокруг Церкви контрреволюционного кулачества и повело организационную работу по сплочению его для борьбы с пролетарским государством...»[9]
7 декабря 1932 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило епископа Иоанна к десяти годам заключения в концлагерь. По тому же делу был арестован и приговорен к пяти годам заключения епископ Орловский Николай (Могилевский), с которым владыка Иоанн пробыл затем несколько лет в лагерях. Владыка Николай хорошо знал Татьяну Николаевну Гримблит*, которую многие епископы называли современным Филаретом Милостивым из-за ее щедрости в помощи ссыльному духовенству. Епископ Николай, получив открытку от нее, из которой стало известно, что она освободилась, сообщил ее адрес епископу Иоанну, и между ними завязалась переписка, которая продолжалась почти до мученической кончины обоих.
«Родная, дорогая Татьяна Николаевна! – писал владыка Иоанн. – Письмо Ваше получил и не знаю, как Вас благодарить за него. Оно дышит такой теплотой, любовью и бодростью, что день, когда я получил его, был для меня одним из счастливых, и я прочитал его раза три подряд, а затем еще друзьям прочитывал: владыке Николаю и отцу Сергию – своему духовному отцу. Да! Доброе у Вас сердце, счастливы Вы, и за это благодарите Господа: это не от нас – Божий дар. Вы, по милости Божией, поняли, что высшее счастье здесь, на земле, – это любить людей и помогать им. И Вы – слабенькая, бедненькая – с Божьей помощью, как солнышко, своей добротой согреваете обездоленных и помогаете как можете. Вспоминаются слова Божии, сказанные устами святого апостола Павла: “Сила Моя в немощи совершается”. Дай Господи Вам силы и здоровья много-много лет идти этим путем и в смирении о имени Господнем творить добро. Трогательна и Ваша повесть о болезни** и дальнейших похождениях. Как премудро и милосердно устроил Господь, что Вы, перенеся тяжелую болезнь***, изучили медицину и теперь, работая на поприще лечения больных, страждущих, одновременно и маленькие средства будете зарабатывать, необходимые для жизни своей и помощи другим, и этой своей святой работой сколько слез утрете, сколько страданий облегчите... Помоги Вам, Господи! Работаете в лаборатории, в аптеке? Прекрасно. Вспоминайте святого великомученика Пантелеимона Целителя и его коробочку с лекарствами в руках (как на образах изображают) и о имени Господнем работайте, трудитесь во славу Божию. Всякое лекарство, рассыпаемое по порошкам, разливаемое по скляночкам, да будет ограждено знамением Святого Креста. Слава Господу Богу!
На этот путь вступили многие из нашей братии – и близкие мне, например епископ Венедикт****, бывший Вяземский, – соловчанин, участвовавший в моей хиротонии, не знаете ли, где он Иеромонах Агапит (Фесюк), живший и у меня года три, перенесший не однажды тюремное заключение, затем ссылки, лагерь и так далее, а в прошлом году заведовал медпунктом около Красного Холма Калининской области, а теперь замолчал, видно, опять начал путь уз. Жаль, что и я пропустил время и не занялся этим делом. А теперь уж стар, пятьдесят пять лет, и больно измочалился. И мне уже в марте исполняется десять лет разного рода уз, а в лагерях уже три с половиной года. В Рыльске я отсидел срок и со дня на день ожидал получить вольную, а вместо этого экстренно взяли в Курск, далее в Воронеж, где отсидел месяца два в изоляторе – в одиночке, и месяца четыре в домзаке. В последнем условия были ужаснейшие, от тесноты и ног некуда было протянуть, и месяца два с половиной голодал, пока не прибыла Мария Ивановна, – тогда наладилась передачка. За дня три до Святой Пасхи прибыли в Темниковский лагерь. И сразу на работу – убирать и жечь сучья в лесу. Но поработал я только недели две, а затем заболел сыпняком. Отвезли в центральный госпиталь. Думал, не выживу: ведь сердце слабое, но Господь сохранил еще на покаяние. Месяца полтора лежал, а затем последовательно побывал на трех лагерных пунктах в течение года, и хотя сразу был зачислен в инвалиды, но по воле и неволе работал всякого рода работку (до 30 видов), но больше на заготовке дров. Месяца два эту работу мы исполняли маленькой бригадой: три епископа и протоиерей. Епископы: знакомый Вам владыка Николай Орловский, Кирилл Пензенский и я грешный. Интересно было глядеть на нас: как мы по пояс в снегу искали валежник, пилили его, рубили, а то спиливали сухие деревья и с пня – значит, было дело вроде лесоповала.
В мае 1934 года очутились в Сарове, где и пробыли год. Счастье было каждый день быть на могилке преподобного Серафима, наслаждаться видом святых храмов и священных изображений на них. Снаружи святые храмы остались без изменений, и так приятно было ходить в монастырской ограде, переносясь мыслию в прошлое, и чувствовать облагоуханный молитвой воздух. Работали месяца три в канцелярии, а затем в августе, по дикой клевете обвиненные в присвоении чужих вещей (один человек добрый посещал нас и внезапно умер, оставив у нас вещи), мы четверо (я, владыка Николай, протоиерей один и иеромонах – жившие в одной комнате) попали в изолятор на полгода. Опять начались физические работы, и часто очень тяжелые, – например, месяца два катали так называемые баланы, то есть бревна, опять пилили дрова, собирали и жгли сучья. Господь укреплял. Не ласковы там были к нам, даже зачетов лишали “за исполнение религиозных обрядов”.
В мае 1935 года перегнали нас пешком верст за двенадцать на Протяжную – это тоже пункт Сарлага. Здесь работали с месяц на лесном складе по уборке и в лесу, а затем заболели все мы малярией, да такой жестокой, – уж больно сердце мое страдало, прямо думал, смертушка приходит. Хинина не было, лечили уколами. Больше месяца болел, пока не отправили в Алатырскую колонию – конечно, тот же самый лагерь. Неделю были в пути, хотя это переезд был в пределах одного Горьковского края. Что нам, не оправившимся от малярии, стоил этот переезд, можете представить. Эта колония расположена в верстах тридцати от города Алатыря. (А Алатырь верст двести не доезжая до Казани.) Из Алатыря к нам (все время лесом) идет ветка, но поезд ходит очень редко, так что приезжающие на свидание верст двадцать большей частью идут пешком. Здесь уж мы не работаем: нет подходящей работы, да и приустали, признаться, и здоровьем слабеньки стали. Здесь место разгрузки, отпуска домой, но мимо нас проходят сотни, чуть не тысячи людей, а нас забывают, обходят. Божия воля, покоряемся ей. Если иметь помощь со стороны, то жить кое-как можно. С этой помощью у меня часто бывает заминка. Родные как-то забывают меня (Божие мне это испытание!), а родные по духу не всегда имеют чем помочь мне. Больше всех мне оказывает помощь Мария Ивановна, которая, при некоторой неуравновешенности своего характера, оказалась, однако, более других способной к самопожертвованию. Не ограничиваясь посылочками, она приезжала ко мне еще в Темниках на свидание, а теперь по моей просьбе переехала в Алатырь, помогает мне передачками и ожидает или моего освобождения, или перехода в вечность, как я ее просил: буду умирать – хоть глаза мне закроешь. А о смерти думаю все больше и больше. Молитва святителя Иоасафа Белгородского на каждый час стала моей любимой молитвой: “О, Господи Иисусе Христе Сыне Божий, в час смерти моея приими дух раба Твоего в странствии суща – молитвами Пречистыя Твоея Матери и всех святых Твоих. Аминь”.
Вот Вам краткая повесть о последних годах моего странствования. Простите. Пока, дорогая, обо мне не беспокойтесь, необходимое у меня есть, а будет нужно, попрошу разве что-нибудь из одежки или белья. А письмо мне бодренькое опять напишите. Велика у Вас вера, велика и любовь, они согревают сердца людей – знакомых и единомысленных Вам. Дай Бог в радости и здравии встретить Вам великие праздники: Вход Господень во Иерусалим и Благовещение, сострадать Христу Спасителю на Страстной. Господь да хранит Вас.
С любовью и молитвой недостойный епископ Иоанн.

16/29 марта 1936 года
Воистину воскресе! Дорогая, родная Татьяна! Пишу Вам это письмо почти с пути. Собрался в дорогу и переезжаю, но, кажется, в пределах того же Горьковского края. Это уже 10-й переезд за три с половиной года лагерной жизни. Сижу на узлах и чемодане в ожидании поезда и вдруг получаю Ваше письмо. Как луч солнца, оно осветило несколько мрачное состояние души, ободрило, пристыдило в малодушии. Спаси, Господи, и возрадуй Вас и временною здесь, и вечною там радостию. Ваше письмо прочитал друзьям, слушали многие – и всем стало радостнее. Владыка Николай пока остается здесь, а я с отцом Сергием и еще многими отцами отправляемся, кажется, в один из Ветлужских лагерей. Верим в лучшее, твори, Господи, волю Твою. Мария Ивановна пока остается в Алатыре. По прибытии постараюсь написать Вам.
Храни Господь Вас. С любовью и молитвой епископ Иоанн. 3/16 апреля».

В Ветлужских лагерях владыка пробыл почти год, а затем был отправлен в Ухтпечлаг в город Чибью Коми области, куда он прибыл 9 мая 1937 года. За время заключения и особенно этапов, когда в течение продолжительного времени он не получал ниоткуда ни посылок, ни писем, его одежда пришла в совершенную ветхость, а ботинки рассыпались, так что на новом месте в лагере он уже ходил в лаптях.
23 июня 1937 года владыка писал Татьяне Гримблит: «Родная Татьяна Николаевна! Если Вам не сообщили, где я, то узнайте из моего этого письма. Адрес мой на обороте. Жив и здоров. Живу здесь почти два месяца. Никто мне не пишет. Работаю на цветниках. Ничего – посильно. Очень нуждаюсь в ботинках и брюках. Пришлите Бога ради. Прибавьте и теплую рубаху и шапку 62 размера. Здесь холодно. А если сможете, то прибавьте сахарку, чаю, сгущенного молока и чего сможете, а также мыла. Получив ответ, напишу больше, а пока всего-всего доброго. Епископ Иоанн Пашин».
В начале лета 1937 года епископ выполнял работы по озеленению парка культуры и отдыха в Чибью. В это время в парке работал сторожем священник, с которым владыка познакомился в Ветлаге. Владыка иногда заходил к нему, так как тот жил в землянке недалеко от парка, и хотя в землянке он жил не один, но все же ему было выгорожено отдельное помещение, в котором можно было помолиться, зная, что за тобой не наблюдают недобрые глаза лагерного начальства из заключенных или вольных. Один раз владыке удалось даже помыться в землянке. Затем епископ был направлен работать сторожем аптекобазы в сангородок.
31 октября 1937 года техник парка культуры и отдыха в городе Чибью и комендант стадиона и парка, оба заключенные, обнаружили три креста, прибитые к стволам деревьев, о чем тут же сообщили оперуполномоченному Ухтпечлага НКВД. Другие кресты оказались прибиты к зданию, выходящему на стадион, и к одной из трибун. Лагерная администрация решила придать этому событию значимость преступления против государства. Подозрение пало на заключенного священника, который работал в парке сторожем, а затем был уволен за то, что не вышел на работу в праздник Покрова Божией Матери. 31 октября у священника был произведен обыск, изъяты икона, три крестика и несколько церковных книг; на следующий день священник был арестован и допрошен. На допросе следователь спросил, откуда тот знает епископа Иоанна, священник ответил, что познакомился с ним год назад в другом лагере, где они оказались вместе. Следователь спросил, признает ли себя священник виновным в контрреволюционной пропаганде, то есть в том, что он повесил в парке кресты. Священник ответил, что виновным себя не признает, крестов не вешал, да и к тому же кресты, которые ему показали, являются католическими.
Допрошенные техник и комендант показали, что, когда священник жил в землянке при парке, его посещал епископ Иоанн Пашин, и они полагают, что он вместе со священником развесил кресты. Этих показаний оказалось достаточно, чтобы арестовать владыку, предъявив ему обвинение в проведении контрреволюционной пропаганды с использованием «религиозных предрассудков и в практической религиозной деятельности, выразившейся в распространении крестов путем развешивания их на деревьях парка культуры и отдыха Ухтпечлага НКВД»[10].
2 декабря 1937 года в бараке у владыки был произведен обыск и изъято пять церковных книг и тетрадь, и в тот же день он был арестован и допрошен.
– Признаете ли вы себя виновным в контрреволюционной пропаганде и практической религиозной деятельности, заключающейся в распространении крестов путем развешивания их на деревьях парка культуры и отдыха Ухтпечлага НКВД? – спросил следователь.
– Виновным себя я не признаю. Крестов в парке отдыха на деревьях я не вешал, – ответил владыка.
– Откуда вы взяли отобранные у вас молитвенники и записи и для какой цели вы их хранили?
– Молитвенники и записи я получил в посылках, когда был в Ветлаге, после я перевез их в Ухтпечлаг. Молитвенники я держал для личного пользования.
– Что вы можете дополнить в свое оправдание?
– Дополняю, что перед праздником 20-летия Октябрьской революции я в Чибью не работал и находился в сангородке, где был с 27 сентября сего года.
На этом допросы закончились, были допрошены комендант и техник, которые ничем не могли доказать, что кресты в парке повесили владыка и священник. Были допрошены все, кто жил в одной землянке со священником и кто видел владыку приходящим в парк, но никто не мог показать не только в пользу обвинения, но и то, что епископ и священник молились в лагерной землянке.
6 декабря 1937 года главная аттестационная комиссия Ухтпечлага НКВД выдала справку на владыку, в которой писала: «К порученной работе относится удовлетворительно. Распорядка лагеря не нарушает. 10 апреля 1935 года лишен всех ранее произведенных зачетов рабочих дней за плохой труд»[11].
14 декабря следствие было закончено. В обвинительном заключении помощник оперуполномоченного госбезопасности написал: «Иван Дмитриевич Пашин, отбывая срок наказания в Ухтпечлаге и выполняя работу от ХОЗО по озеленению Чибью, проводил контрреволюционную пропаганду, используя религиозные предрассудки. В парке культуры и отдыха Ухтпечлага в специально оборудованной землянке устраивали сборища духовных и других неизвестных лиц. В указанном помещении проводились моления с песнопением и обрядами в рабочее время. В религиозные праздники Пашин не работал и призывал к этому других лагерников. Перед праздником 20-летия Великой Октябрьской революции в парке культуры и отдыха Ухтпечлага НКВД были на деревьях и на трибуне прибиты деревянные кресты. При обыске у Пашина обнаружены религиозные книги и записи»[12].
5 января 1938 года тройка НКВД приговорила епископа к расстрелу. Епископ Иоанн (Пашин) был расстрелян 11 марта 1938 года в городе Чибью Коми области и погребен в безвестной могиле[13].

 

«Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века.

Составленные игуменом Дамаскиным (Орловским). Февраль».
Тверь. 2005. С. 437-451

Библиография

Священник Феодор Кривонос, Гордей Щеглов. Священномученик Иоанн (Пашин), епископ Мозырско-Туровский (1923-1926) и Рыльский (1929-1932). Минск, 2004.
УФСБ России по Курской обл. Д. П-11015.
ЦГА Республики Коми. Ф. Р-2165, оп. 2, д. 6545.

Примечания
*Мученица Татиана (Гримблит). Память празднуется 10/23 сентября.
**Имеется в виду арест – на условном языке переписки тех лет.
***Имеется в виду пребывание в заключении.
**** Алентов

[1] Священник Феодор Кривонос, Гордей Щеглов. Священномученик Иоанн (Пашин), епископ Мозырско-Туровский (1923-1926) и Рыльский (1929-1932). Минск, 2004. С. 22
[2]Там же. С. 31.
[3]Там же. С. 5-15, 20-21, 28-32.
[4]УФСБ России по Курской обл. Д. П-11015. Т. 6, л. 426.
[5]Там же. Т. 10, л. 131.
[6]Там же. Л. 1-2.
[7]Там же. Л. 42-48.
[8]Там же. Л. 63.
[9]Там же. Л. 78–80.
[10]ЦГА Республики Коми. Ф. Р-2165, оп. 2, д. 6545, л. 13.
[11]Там же. Л. 32.
[12]Там же. Л. 38.
[13] Там же. Л. 41-43.

Родился будущий святитель в городе Прилуки Полтавской губернии в родовом имении князей Жеваховых и был назван Владимиром. Семена благочестия в душе будущего мученика было посеяно его благочестивой матерью, княгиней Екатериной Жеваховой, — потомком великого русского святителя и чудотворца Иоасафа Белгородского.

Владимир Жевахов получил юридическое образование (окончил в 1899 году Киевский университет святого Владимира). Карьера его была обеспечена. До 1913 года служил чиновником особых поручений при Киевском, Подольском и Волынском генерал-губернаторе, а с 9 января 1913 г. «высочайшим приказом по гражданскому ведомству» его — коллежского асессора князя Жевахова — назначают старшим советником Киевского губернского управления.

С 1909 года Владимир Давыдович — действительный член Киевского благотворительного общества. Надо заметить, что этот факт являлся не какой-то простой формальностью или данью моде. Благотворительность до последних дней была одной из основных его черт. Даже после октябрьского переворота, когда сам князь и все его близкие находились в крайней опасности, он не переставал помогать деньгами и продуктами многим киевским монастырям, из которых новая власть вывозила последнее.

Любовь к монашеским обителям в 1911 году привели князя в Свято-Троицкий храм Киевского Ионинского мужского монастыря. Там он познакомился с игуменом Валентином (Коротенко), который первым поведал ему о новооткрытом древнем пещерном Зверинецком монастыре. Этот день положил новую страницу в жизни князя Владимира Давыдовича. Искренне, всей душой полюбив эту святыню, он прикладывает огромные усилия, чтобы помочь организовывающемуся тогда на месте пещер скиту. В 1912 году князь основывает фонд, который позволяет собрать средства и начать строительство надпещерного храма Рождества Богородицы, с приделом в честь своего предка Святителя Иоасафа Белгородского.

Князь Владимир Жевахов вместе со своим братом Николаем приложили много трудов и забот для церковного прославления своего знаменитого предка, состоявшееся в 1911 году. В 1915 году в Киеве выходит в свет книга Владимира Давыдовича «Святитель Иоасаф, Белгородский и всея Руси чудотворец (1705-1754). Его ежечасная молитва». Книга эта написана благоговейно, изящным литературным языком, и, как замечают современные биографы Иоасафа Белгородского, не утратила своей познавательной ценности поныне.

А далее следовал трагический период октябрьского переворота… Участь семьи князей Жеваховых была типичной для многих тысяч таких же неравнодушных к судьбе Родины и Православия людей. Но постоянные преследования ничуть не сказались на духовной настроенности Владимира Давыдовича. В трудную минуту братьев, Владимира и Николая, приютил у себя настоятель скита Пречистыя под Киевом, известный подвижник благочестия — игумен Мануил. Находясь в скиту, князья трудились наравне с рядовыми послушниками. Присутствие таких «высоких» гостей в монастыре каждую минуту грозило в лучшем случае просто его закрытием, но, милостью Божией, неоднократные облавы большевиков так и не смогли узнать в смиренных послушниках «врагов революции». Жизнь под постоянным страхом временами вызывала ропот у маловерной братии, однако, игумен Мануил всегда ловко приструнивал ропотников напоминанием о той помощи, которую до последнего времени оказывал бедствующему монастырю Владимир Давыдович. Приблизительно в это время братья Жеваховы знакомятся с семьей известного духовного писателя — Сергия Нилуса. Впоследствии эти семьи будут связывать весьма дружеские узы.

Несмотря на постоянные преследования, Владимир Давыдович при всякой возможности старался помочь горячо любимому им Зверинецкому скиту. Со временем, как только это стало возможным, его назначают попечителем Зверинецких пещер и старостой надпещерного храма. Все эти годы он добивался передачи земли над пещерами в частную собственность скита, но с приходом новой власти осуществить этот замысел было практически невозможно. Не столько личные проблемы, сколько неудачи, связанные со скитом, глубоко ранили душу князя. Вскорости ему приходится покинуть Киев. В книге отзывов посетителей Зверинецких пещер сохранилась запись, сделанная через несколько лет: «28 января 1924 года. Впервые в этом году посетил Зверинецкий скит. Пусть будет этот год годом возрождения униженной Родины нашей во славу и утверждение Православной Церкви… В. Жевахов». К сожалению, не суждено было свершиться этому благому пожеланию. Вихрь безбожной вакханалии все сильнее набирал свой страшный оборот, сметая на своем пути многих верных сынов и дочерей Церкви и Отечества. Не минул этот крест и князя Владимира Жевахова. В этом же году его ожидает первый арест и семь месяцев заключения в одной из киевских тюрем.

Преследование, арест, а также нежелание спокойно, сложа руки, смотреть на то, как антихрист всеми своими силами пытается задушить Святую Церковь, все более склоняют князя бороться и действовать. Возложив все упование на Единого Бога и Ему Одному вручив свою жизнь, в 1924 году Владимир Давыдович пишет прошение на имя Святейшего Патриарха Московского Тихона: «Имея с юношеских лет влечение к иноческой жизни, но в силу обстоятельств моей жизни, которые превышали, независимо от воли моей, силу моих желаний, не имея возможности до последних лет исполнить это тайное желание моего сердца, — покорнейше прошу Ваше Святейшество удостоить меня монашеского пострига, упреждая при этом, что как характер того, что должно быть со мною, при условии Вашего благословения, послушание и место проживания для меня были бы совершенно безразличны, поскольку надеюсь на ниве монашеского делания исполнить в немощи моей волю Божию, этого одного желаю, и к этому только стремлюсь. 1924 год. В. Жевахов».

11 декабря того же года, в 11-ю годовщину со дня освящения первого престола храме на Зверинецких пещерах он принял монашеское пострижение от рук Преосвященнейшего Управителя Киевской Епархией Епископа Макария, «мужа мудрого и стойкого ревнителя Православия», с наречением имени Иоасаф.

В книге посетителей Зверинецких пещер осталась следущая запись: «Волей Божией, в понедельник 6 июля 1926 года, в Нижнем Новгороде в Крестовоздвиженском монастыре, Высокопреосвященнийшим Сергием, Митрополитом Нижегородским, который занимает место блюстителя Патриаршего Престола, соборно с Епископами Григорием Печерским, викарием Нижегородским и Иоанном Конотопским во время Божественной Литургии хиротонисан во Епископа Дмитровского, викария Курской епархии. Епископ Иоасаф».

Далее в его биографии — белое пятно, заполнить которое удалось лишь через десятилетия, когда зловещая правда, сокрытая в архивах НУВД, стала известна всем. Получив возможность с амвона взывать к пастве, ничего не боясь, правдиво обличая беззаконие, творящееся в миру, новопоставленный епископ сразу же вызвал недовольство безбожной власти. Реакция не заставила долго ждать, и уже через два месяца после рукоположения епископ Иоасаф подвергается аресту и этапированию в Соловецкий лагерь особого назначения, разделив судьбу десятков тысяч верных чад Православной Церкви. Пребывание в самом страшном аду, который только мог придумать падший человеческий разум, должно было сломить не только веру, но и всякую волю в человеке, сделав его покорным рабом. Однако вышло наоборот. СЛОН (Соловецкий лагерь особого назначения) закалял стойкость и мужественность мучеников за Веру, делая их способными переносить все новые и новые испытания ради исповедания истины Христова Евангелия.

В октябре 1929 года епископа Иоасафа (Жевахова) переводят в ссылку в Нарымский округ Восточно-Сибирского края. Освободившись в 1932 году из шестилетнего заключения, он ни на день не остается без послушания и принимает назначение на Пятигорскую кафедру. Уже через год следует новый арест и приговор тройки ОГПУ — десять лет ссылки в Севкрай. Здесь епископ Иоасаф знакомится со святителем-хирургом Лукой (Войно-Ясенецким). Архангельская ссылка надолго связала этих двух исповедников и подвижников благочестия узами глубокой христианской дружбы. Но зато суровый сырой северный климат окончательно подорвал слабое здоровье измученного тюрьмами епископа Иоасафа, и в 1934 его, как инвалида переводят под надзор в Московскую область. С июня 1934 года он принимает назначение на должность управляющего Могилевской епархии, и вновь возвращается к пастве. Однако слабое здоровье не могло позволить владыке продолжать свое епископское служение, и он вынужден уйти на покой. Он поселяется в горячо любимом им Белгороде, дабы крепче прильнуть к той земле, которая хранила память о его святом предке.

30-е годы прошлого столетия забрали у Церкви тысячи священников и архиереев, которые пополнили мученический сонм в Горнем Иерусалиме. Очередной роковой арест ожидал епископа прямо в Белгороде в 1936 году. Обвинение было вынесено в духе той эпохи — «руководство контрреволюционной фашистской организации церковников». Продержав епископа Иоасафа более года сначала в белгородской тюрьме, а потом под надзором в Новгородской области, в конце 1937 года его доставляют для суда в Курск. О том, что пришлось пережить престарелому больному епископу в застенках курской НКВД, можно представить по короткой сухой фразе, найденной в архиве материалов допроса — «свое участие в контрреволюционной деятельности отрицал». На благополучный исход следствия надежд было мало, так как предвзятость судей никто и не собирался скрывать. Приговор был вынесен 4 декабря того же года — «высшая мера наказания — расстрел». Из десяти расстрелянных с владыкой Иоасафом в тот день епископов и священников только он один смог устоять во время бесконечных допросов и не выдать ни одного своего собрата.

Так, в праздник Введения во храм Царицы Небесной, Господь соблаговолил ввести в Небесный чертог Божия Царствия своего верного раба, достойно и непоколебимо несшего благое иго Христово. Из одиннадцати лет своего епископства священномученик Иоасаф пробыл на свободе всего около двух, и ни разу ни на шаг не уклонился во многие, возникшие в то нелегкое время, расколы от преданности единой истинной Православной Церкви.

5 декабря 2002 Православная Церковь впервые отпраздновала память своего новомученика и исповедника святителя Иоасафа (Жевахова). Большая часть жизни этого подвижника ХХ столетия связана с Киевом и со Зверинецкими пещерами. Здесь прошли годы его духовного становления. Здесь и претерпел он первое испытание за свою веру в застенках НКВД.

Свято-Троицкий Ионинский монастырь

Преосвященный Павлин, в миру Петр  Кузьмич  Крошечкин, родился в 1879 году в Мокшанском  уезде Пензенской  губернии  в  крестьянской  семье среднего  достатка,  которая  отличалась  от  других  своим  милосердием, особенной любовью к  нищим,  странникам  и  вообще нуждающимся людям. Будучи совсем ребенком, маленький Петя лишился отца. Мать Евдокия, отличавшаяся строгой, благочестивой жизнью,  воспитала его в послушании и страхе Божием, привила любовь к храму. Быстро освоив грамоту, способный мальчик углубился в чтение житий святых, у него появилось желание подражать угодникам Божиим, душа устремилась к Источнику добра и правды.

Каждый праздник, невзирая на погоду, Петя стал ходить в расположенный неподалеку Казанский женский монастырь. Здесь впервые в сердце подростка зародилось горячее желание посвятить свою жизнь служению Господу в монашеском чине. Однажды зимой, возвращаясь из монастыря, он сбился с пути. Стемнело, началась сильная метель. Замерзая, отрок обратился с молитвою к Богу и вскоре сквозь завывание ветра услышал слабый звук колокольчика... В этот миг беспомощности, утопая среди бушующих волн снега, он живо ощутил близость Бога, впервые осознал Его всемогущую силу, чудесно спасшую его от смерти...

Вскоре Петя заболел так сильно, что врачи отказались его лечить. Мало было надежд, что он выживет, но мальчик выздоровел. Наполненные чувством благодарности Богу за двукратное освобождение Пети от смерти, мать и сын отправились по весне на богомолье в Саровскую пустынь. Уже тогда Петя попросил мать оставить его в монастыре, сознавая, что его путь — монашество. Евдокия не решилась на это сразу, но после долгих и настойчивых просьб не стала препятствовать более горячему желанию сына и отпустила его в монастырь, видя в этом зов Божий... На всю оставшуюся жизнь она стала ему земным ангелом-хранителем и сопровождала его по жизни до самой своей кончины.

Вступив в 1895 году, шестнадцати лет, на монашеский путь, Петр Крошечкин на протяжении нескольких лет нес послушания в Саровской пустыни, Ростовском Спасо-Яковлевском монастыре, а затем Николо-Бабаевском монастыре Костромской губернии, где его редкая любовь к чтению обратила на себя внимание епископа, находящегося в монастыре на покое. Умудренный жизненным опытом епископ скоро понял, что перед ним незаурядный человек, и приложил все старания, чтобы не дать заглохнуть способностям одухотворенного юноши, занялся его обучением.

В 1904 г. для продолжения образования Петр отправился в Москву, где был принят в число братии московского Новоспасского монастыря на клиросное послушание. Молодой рясофорный монах Петр (ему было в то время около двадцати семи лет) экстерном в течение только одного года окончил четырехгодичный курс наук духовной семинарии и был принят в Московскую духовную академию, которую окончил с успехом. 27 февраля 1910 года в Покровском храме Новоспасского монастыря Петра Крошечкина постригли в монашество с наречением имени Павлин (в честь святителя Павлина Милостивого, епископа Ноланского). Имя, данное ему при постриге, вполне соответствовало последующей его жизни. Он воистину имел сердце милующее ко всякой твари, а наипаче к образу Божию — человеку, и в деле служения Св. Церкви во всю жизнь подражал неленостно своему покровителю. Тогдашний настоятель обители отзывался о Петре уважительно: «Вполне отдался мысли навсегда посвятить себя Богу... С любовью поспешествует благолепию и чести обители и своим пением, и обходительностью, и весьма скромным поведением, и исполнительностью».

Во время пребывания в Новоспасском монастыре (около семнадцати лет) Преосвященный Павлин пользовался исключительным расположением  своего ближайшего монастырского начальства и высшей духовной иерархии. В 1920 году, незадолго до закрытия Новоспасского монастыря, архимандрит Павлин становится наместником этой обители, а в 1921 году «волею Божиею и святителей» он был призван на епископское служение Св. Церкви. Торжество хиротонии происходило в одном из храмов Москвы при большом стечении народа.

2 мая 1921 года Преосвященный Павлин был назначен в Курскую епархию с наречением его епископом Рыльским. В то время ему было сорок два года. Полный сил душевных и телесных, он всю свою энергию, насколько позволяли обстоятельства времени, отдавал на служение Церкви. На Рыльской кафедре в полной мере проявилась  его любовь  к  храму Божию,  к  церковным  службам, к молитве как основному  средству  единения  с вверенной  ему  паствой.  Везде, во всех храмах, епископ Павлин собирал массы богомольцев  торжественным  архиерейским служением, радовал паству всем своим неотразимо светлым образом, кротким обхождением со всеми, простыми, безыскусственными, доходчивыми проповедями, которые не блистали красноречием, но были насыщены глубокой верой и искренней любовью к Богу, к человеку, легко воспламеняли сердца слушателей, возбуждая в них стремление к жизни по Божиим заповедям, к покаянию.

Владыку Павлина отличали мирный нрав и ровное отношение ко всем без исключения прихожанам. Своей любовью он покрывал человеческие немощи, и народ платил ему ответной всеобщей любовью. Он делился с бедными последним своим имуществом, деньгами, продуктами. Простым людям нравилось его крестьянское происхождение, непринужденное общение с народом, скромный монашеский вид, а образованные находили в нём глубокого, вдумчивого, мыслящего собеседника. Библиотека владыки насчитывала около 2000 томов. В этот период он составил несколько акафистов, в том числе службу с акафистом своему небесному покровителю — святому Павлину Ноланскому.

Резиденция епископа Рыльского находилась в Рыльском Свято-Николаевском монастыре, он являлся настоятелем этой обители. И по сей день здесь сохранился корпус, в котором размещались приемная и покои владыки. В летние месяцы года он совершал объезды своей епархии, посещая и осматривая храмы, знакомясь с церковнослужителями. Епископ Павлин часто служил и в храмах города Курска, и за пределами его. Таким образом он посетил все города Курской области и прилегающие к ним села и монастыри. Малоохотливый на слова и воспоминания, Преосвященный часто и с большим удовольствием вспоминал впоследствии Курский край — не только Рыльск, но и Белгород, Обоянь, Сумы, Суджу, Дмитриев, Старый Оскол.

Особенно часто посещал он древний город Путивль, вблизи которого находилась знаменитая Глинская пустынь. Когда в 1922 году ее закрыли, десять глинских монахов нашли приют в Рыльском Николаевском монастыре. Николаевском монастыре.  Там вокруг епископа Павлина сложилось маленькое братство, духовная община, сопровождавшая его и в будущих скитаниях. Глинские монахи Таврион  (Батозский) и Андроник  (Лукаш)  на  многие годы  стали  верными  спутниками епископа-священномученика на его крестном пути скорбей и страданий, который начался для владыки Павлина на Рыльской земле.  Епископ  Павлин  успел сыграть большую роль в укреплении духовной жизни Курской епархии, хотя пробыть здесь ему было суждено недолго.

Страшный  голод  1921  года, спровоцированный  советской властью,  стал  поводом  для  открытых гонений на Церковь. На протяжении 1922-1923 гг. по всей стране прошли судебные процессы над «церковниками», сопротивлявшимися изъятию церковных ценностей. К  суду обыкновенно привлекались местные архиереи, несколько уважаемых священников и активных прихожан. 5 декабря 1922 года подобный процесс открылся и в Курске. Епископу Павлину инкриминировалось «присвоение власти». Решение суда — 5 лет заключения.

Владыка был препровожден в одну из тюрем Москвы, где пробыл около года, все время в одиночной камере, постоянно молясь Господу о всех, кого помнил, перед крестом, который слепил из хлебного мякиша. За это ему пришлось претерпеть много унижений, оскорблений и даже побои. Впоследствии владыка говорил, что «одиночка» стала для него «второй академией». Он имел полную возможность разобраться в своем внутреннем человеке, произвести пересмотр всей своей предыдущей жизни при свете Евангелия.

Выйдя на свободу, епископ Павлин некоторое время жил в Москве в одном особо близком ему семействе. Жизнь он вел замкнутую, свободное время употреблял преимущественно на чтение. 14 октября 1926 года владыка Павлин был назначен на Полоцко-Витебскую кафедру, однако драматические обстоятельства того времени потребовали приложить силы и энергию владыки к важнейшим делам, связанным с организацией церковной жизни.

Тайные выборы Патриарха

В 1926 году достиг максимальной остроты спровоцированный властями кризис высшего церковного управления. После кончины Святейшего Патриарха Тихона все три назначенных им по завещанию возможных преемника находились в заключении, не имея возможности встать к штурвалу разбиваемого волнами корабля Церкви. А к нему уже тянулись чуждые, злые руки: чувствуя момент, власти организовали группу подконтрольных ГПУ епископов, объявивших себя высшим органом церковной власти.

Неустроения глубоко ранили душу епископа Павлина. Тяжким грузом на архиерейских плечах лежала личная ответственность за судьбу Церкви, которая как никогда остро ощущала потребность в объединяющей руке авторитетного и мудрого Первоиерарха. В это тревожное время рассеяния и смуты осенью 1926 года происходит попытка выборов нового Патриарха. В условиях, когда собрать высланный епископат было невозможно, возникла идея организовать заочные выборы, тайно объехав архиереев, в том числе ссыльных и заключенных в лагеря, и, собрав их подписи, провести таким путем голосование.

Выборы были окружены строгой конспирацией. Достоверно известно об этом событии немного. Определить кандидата на патриаршество было несложно. Общие симпатии епископата были на стороне митрополита Казанского Кирилла (Смирнова). Именно его назвал первым в списке возможных преемников сам Патриарх Тихон. Митрополит Кирилл ничем не запятнал себя в годы гонений. Почти 10 лет, с редкими перерывами, он томился то в тюрьмах и лагерях, то в ссылках. А вот осуществить сбор подписей в его пользу представлялось чрезвычайно сложной и опасной задачей. Она была поручена владыке Павлину (Крошечкину).

Выборы Патриарха были смелым вызовом властям. Если бы Патриарх был избран и весть об этом обошла бы православные приходы, были бы сведены на нет многолетние старания большевиков расчленить тело Церкви Христовой по своему сценарию. Патриарха нельзя было бы уничтожить открыто без риска вызвать всплеск народного гнева и испортить международные отношения. Даже томящийся в заключении Патриарх продолжал бы управлять Церковью, имея пусть лишь эпизодические возможности общения с паствой. Нетрудно понять, какой риск таила в себе та миссия, за которую осенью 1926 года взялся епископ Павлин. В стране, опутанной сетью осведомителей ОГПУ, получение каждой драгоценной подписи (а их нужны были десятки!) становилось самостоятельной конспиративной операцией, неудача которой означала срыв всего дела, а успех — лишь маленький шажок вперед.

Россия  была  географически поделена на четыре округа, за каждый  из  которых  был  определен ответственный — курьер, объезжавший находившихся на  его территории  архиереев.  Помощниками владыки Павлина в этом деле  стали его ближайшие  сподвижники — иеромонахи Глинской пустыни Таврион  (Батозский) и Андроник (Лукаш), а также миряне — отец и сын Кувшиновы.

С  целью  убедить митрополита Нижегородского Сергия  (Страгородского),  который  тогда  исполнял обязанности заместителя Патриаршего  Местоблюстителя,  епископ Павлин два раза  ездил к нему в Нижний Новгород, предварительно через помощников собрав подписи епископата в поддержку самой идеи о необходимости и легитимности тайных выборов Патриарха. За выборы проголосовали 25 архипастырей, находившихся в то время в Москве и Подмосковье, а также епископы, отбывавшие наказание на Соловецких островах (в свое время Патриарх Тихон издал указ, согласно которому они почитались первенствующими, то есть их мнение в спорных вопросах следовало признавать решающим). Митрополит Сергий не смог отступить перед натиском епископа Павлина и в качестве заместителя Патриаршего Местоблюстителя написал Обращение к православному епископату, где предлагал назвать имя епископа, достойного стать Патриархом. И снова «четверка» посыльных отправилась по стране со своей опасной миссией. Они успели объехать большинство епископов, собрать более 70 голосов — 72 голоса были поданы за митрополита Кирилла  (Смирнова), бывшего в это время в заключении в Зырянском крае, и менее десяти — за других кандидатов.

До сих пор неизвестно, как ОГПУ узнало о тайных выборах. Первым был арестован епископ Павлин. Скорее всего, причиной его ареста послужили оперативные данные — информация тайных осведомителей ОГПУ. Хотя скрыть сам факт выборов было уже невозможно, мужество арестованных на допросах не позволило властям узнать много. Епископ Павлин не выдал своих сподвижников, ОГПУ удалось арестовать лишь одного из курьеров — Иоанна Кувшинова (позже он был расстрелян), не сумело овладеть и материальными уликами тайных выборов — подписными листами. Хранителям документов удалось их надежно спрятать. Но сам факт выборов заставил власти сразу же забить тревогу. По России прокатилась волна арестов среди православного епископата. По сведениям современников, были сосланы не менее 40 епископов. Митрополит Кирилл получил дополнительный срок ссылки, арестован митрополит Сергий.

Преосвященный Павлин был освобождён в апреле 1927 года, в 1928 году получил назначение на Пермскую кафедру, епископом Пермским и Соликамским, а в декабре 1930 года был переведен Св. Синодом в Калужскую епархию и стал епископом Боровским, а затем — Калужским. Везде владыка ревностно совершал свое служение, в короткое время стяжал нелицемерную любовь и почитание как со стороны служителей Церкви, так и со стороны мирян. Побывав однажды на его богослужении, не только взрослые, но и молодежь, и дети становились постоянными посетителями храма и истинными его почитателями. Владыка особенно любил церковное пение, во время службы старался привлечь к общему пению всех молящихся. Из храма выходил всегда окруженный народом, который провожал его до самого дома. Быт Преосвященного был крайне прост и скромен, единственным и настоящим украшением его дома была та любовь, с которой владыка во всякое время принимал всех желающих его видеть. Деятельность Преосвященного Павлина как архипастыря была крайне ограничена, заключена в тесные рамки, которые с каждым годом сжимались всё теснее. Он страдал, видя Церковь, раздираемую извне и изнутри... Вдвойне страдал, сознавая свою беспомощность и невозможность развернуть свою апостольскую деятельность во всей силе.

Служение на Калужской кафедре длилось недолго — с декабря 1930 года по осень 1933 года, когда неожиданно для себя епископ Павлин был переведен в Могилев. Со скорбью расставался он с Калугой. Тяжелое предчувствие теснило его грудь и навевало безотрадные мысли... По воспоминаниям близких, владыка предвидел, что его ожидает. Не один раз глубоко задумавшись, он вдруг произносил: «Наш путь — крестный путь...». Или такие слова: «Наш путь —  тюрьма, ссылка, смерть...». Но он был послушный сын Святой Церкви и потому принял новое назначение безропотно, как от руки Господней. Прощаясь с провожавшими, сказал: «Увидимся... Только не скоро... Не скоро...».

Обстановка в Белоруссии была сложная. В 1927 году в Минской епархии возник раскол, выделилась т.н. Белорусская Автокефальная Церковь во главе с епископом Бобруйским Филаретом (Раменским), вступившая в конфликт с Московской Патриархией. Предшественник владыки Павлина епископ Могилевский Феодосий (Ващинский) пытался устранить разногласия в местной церковной жизни, но был арестован (позднее, в

1937 году, его расстреляли). Владыка Павлин занял овдовевшую Могилёвскую кафедру, где был удостоен звания архиепископа и бесстрашно продолжал дело укрепления Церкви.

Действовать приходилось очень осторожно. НКВД через свою агентуру тщательно  следил  за всяким движением представителей различных церковных течений к объединению, расценивая подобные стремления как попытку создания мифического «церковного контрреволюционного блока». Поэтому владыка Павлин старался быть очень осмотрительным. Арестованный вместе с ним свящ. Павел Кернажицкий на допросе в октябре 1935 г. рассказывал, что владыка проводил свою работу «настойчиво и полулегально, кабинетным путем обрабатывая отдельных священников и присоединяя их к Патриаршей ориентации. В последнее время он таким путем присоединил ряд лиц из обновленчества, а также и из автокефалии».

Преосвященный Павлин сумел провести тайные переговоры с епископом Филаретом и договориться об упразднении автокефалии. Об этом он составил докладную записку на имя заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) и отправил ее в Москву. О рапорте святителя стало известно НКВД. Когда владыку арестовали, главное обвинение, предъявленное ему, заключалось в том, что он вел работу по созданию так называемого «единого церковного контрреволюционного блока».

Арестованный 2 октября 1935 года архиепископ Павлин полгода находился в предварительном заключении сначала в Могилеве, а потом — в Минске. На всех допросах он проявил твердую решимость не давать показаний, которые хоть как-то могли бы быть истолкованы во вред епископу Филарету и митрополиту Сергию. Стремясь вывести их из-под удара НКВД, архиепископ Павлин взял на себя всю инициативу действий по упразднению белорусской автокефалии, не смущаясь очевидными противоречиями в своих показаниях. Хотя следователям было ясно, что владыка скрывает истинную картину, добиться от него признаний им не удалось.

Приговор был вынесен в апреле 1936 г. — заключение в концлагерь сроком на 10 лет. В Кемеровском лагере по решению Особой тройки управления НКВД Западно-Сибирского края 3 ноября 1937 года архиепископ Павлин  (Крошечкин)  был  расстрелян  вместе  с  группой духовенства.

На Архиерейском соборе Русской Православной Церкви 13-16 августа 2000 г. архиепископ Павлин был прославлен в сонме новомучеников и исповедников Российских XX века.